УДК 327.83

Дипломатия панд как стратегический внешнеполитический ресурс КНР

Тао Хэжэнь – магистрант Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации

Аннотация: В этой статье анализируется инструмент публичной дипломатии, называемый «дипломатией панд» и то, как эта часть мягкой силы послужила КНР. Используя метод анализа данных, автор работы рассматривает теоретические вопросы публичной дипломатии и дипломатию панд как важную составляющую китайской внешней политики, с помощью которой страна обозначает принятые ориентиры взаимодействия. Кроме того, в работе отдельно говорится о том, что современная китайская администрация возобновила использование этого инструмента для получения возможных уступок от стран, заинтересованных в наличии панд.

Ключевые слова: публичная дипломатия, внешняя политика КНР, Си Цзиньпин, мягкая сила, китайская национальная идея.

В последние десятилетия акцент в деятельности китайского правительства в отношении панд явно сместился с сохранения этого редкого вида млекопитающих на их использование в качестве символа особого политического расположения, выступающего индикатором качества и глубины взаимодействия между КНР и страной-партнером, удостоившейся чести принять у себя национальное достояние Китая пусть даже и на правах аренды. В результате бамбуковые медведи стали средством мягкой силы, позволяющей руководству КНР добиваться стратегических внешнеполитических целей без применения давления. Поскольку панда является уникальным животным, это делает ее идеальным ресурсом публичной дипломатии, пользу которого Китай оценил достаточно давно, однако, при Си Цзиньпине наполнил новым смыслом, дающим стране возможность выражать поддержку или несогласие по самым острым международным проблемам. В настоящей статье проводится анализ дипломатии панд как эффективного средства публичной дипломатии и так называемой мягкой силы, а также ее использование современным китайским правительством.

Дж. Най отмечает, что «мягкая сила» состоит в том, чтобы «заставить других хотеть результатов, которых хочет обладатель власти» [1, 117]. При этом она зависит от многих факторов, включающих, например, глобальный имидж, международную репутацию и возможность определенного государства привлекать сторонников, готовых разделить его политику, идеологию, взгляды и действия [1, с. 123-127]. Она также подразумевает способность международного актора получать желаемое в международной среде благодаря привлекательности его культуры, а не благодаря военному или экономическому влиянию. Так называемая публичная дипломатия играет фундаментальную роль в продвижении тщательно выстроенного положительного имиджа. Для ученых и лиц, отвечающих за реализацию внешней политики, публичная дипломатия является частью мягкой силы, то есть косвенным способом осуществления власти через убеждение и принятие ценностей для продвижения предложений и легитимации внешнеполитических действий [2]. Престиж и хорошая репутация по-прежнему имеют фундаментальное значение во внешнеполитической стратегии. По этой причине имидж, который страна создает за рубежом, и то, как ее воспринимают остальные, имеет большое значение в сфере международных отношений. Причем как политических, так и экономических и социальных [3].

Несомненно, новое видение должно рассматривать внешнюю политику не столько как взаимодействие между элитами правительств, сколько как многогранное взаимодействие между обществами, в котором правительства играют важную роль в содействии диалогу и в продвижении выгодного для страны курса. Разумеется, это не означает, что правительствам больше не требуется встречаться с иностранными лидерами, развивать свои армии или заключать международные договоры. Каждая из этих традиционных функций по-прежнему важна [4]. В этом смысле публичная дипломатия — это попытка международного актора управлять внешней средой посредством взаимодействия с иностранной аудиторией. Исторически публичная дипломатия давно приобрела форму контакта между правительством и населением другого государства [5], то есть понятие публичной дипломатии теперь также относится к работе, проводимой правительствами для получения информации, предназначенной для объяснения его политики по отношению к гражданам других стран. В отличие от традиционной дипломатии, которая нацелена конкретно на правительства и организации, то есть в первую очередь на обычные субъекты международного права, публичная дипломатия нацелена на гражданское общество.

Некоторые страны, обладая уникальным отличительным признаком используют его для развертывания особого типа публичной дипломатии. Так происходит, например, в том случае, если в стране имеются уникальные разновидности животных, такие как, проживающие только в резерватах китайской провинции Сычуань большие панды. Использование символических животных в дипломатии имеет долгую историю. В этом отношении опыт Китая не является единственным. Точно также и практически с теми же целями в 1980-х годах ХХ века Индонезия подарила четырех гигантских комодских варанов бывшему премьер-министру Сингапура Ли Куан Ю. [6]. Бывший президент США Джордж Буш-старший также в свое время получил огромную ящерицу в подарок от Индонезии, а младший сын бывшего президента Соединенных Штатов Дональда Трампа получил в дар от монгольского лидера особенно ценный для культуры страны дар – лошадь [7].

Дипломатическое переселение редких австралийских животных (особенно коал и утконосов) в другие страны стало особенно популярным во время Второй мировой войны. Так первый австралийский дипломатический утконос покинул Мельбурн в еще 1943 году и отплыл во входившую в антигитлеровскую коалицию Англию. В ноябре 2014 года во время саммита G20 в Брисбене мировые лидеры один за другим позировали перед журналистами с другим символом Австралии – коалой. В 2015 году четыре самки коалы дебютировали в зоопарке Сингапура. Коалы были предоставлены в аренду из Австралии, чтобы отметить 50-летие суверенитета Сингапура, а также 50-летие установления его дипломатических отношений с Австралией [8].

С теми же целями, но со значительно более широким спектром конкретных обстоятельств Китай в разное время использовал дипломатию панд, пользуясь тем, что он является единственной страной в мире, где обитает этот вид медведей, обладающих к тому же очевидной умилительной привлекательностью. Таким образом, дипломатия панд – это инструмент публичной дипломатии, который позволяет правительству Китая обращаться к зарубежной аудитории, формировать положительный национальный имидж и наращивать паблицитный капитал среди иностранной общественности. Отправляя панд в качестве жеста доброй воли и символа дружбы, Китай реализует как краткосрочные, так и долгосрочные внешнеполитические цели, так как весьма щепетильно подходит к вопросу определения потенциальных получателей таких дорогих гостей [9].

Несомненно, лучшим примером, который иллюстрирует использование дипломатии панд и даже может считаться спусковым крючком для ее нового этапа, является прибытие в США панд, ставшее символом исторического сближения между Китаем Мао и Соединенными Штатами при президенте Р. Никсоне. Именно пара панд, ставшая главной достопримечательностью Вашингтонского зоопарка, обеспечила в 1972 г. резкое улучшение мнения американской общественности о КНР с 23% до 49%, проложив путь к нормализации отношений между Китаем и США в 1979 г. [10].

Хотя было установлено, что только с наступлением нового тысячелетия дипломатия панд вновь обрела свое значение для внешней политики Пекина, очевидно, что с приходом к власти Си Цзиньпина она не только не утратила свое значение, но и получила новый импульс. Конечно же Председатель КПК Си знает, что такое мягкая сила и как ее использовать. Собственно, поэтому на очередном съезде партии он заявил: «Мы расскажем, что происходит в Китае и явим миру настоящий, многообразный и всеобъемлющий Китай с целью увеличения мягкой культурной силы нашей страны» [11]. Он также знает, что эта мягкая сила ограничена публичной дипломатией и что дипломатия панды является выражением последней, поэтому он полон решимости использовать тот факт, что она уникальна для Китая. Государственные СМИ КНР описывают гигантскую панду как одно из самых «мощных орудий» президента Си в его усилиях по наращиванию мягкой силы. Через Twitter, Facebook и YouTube государственные СМИ КНР наполняют информационное пространство бесчисленными видеороликами о забавных выходках панд, пытаясь заставить глобальную аудиторию ассоциировать Китай с ними.

Итак, дипломатия панд становится еще одним инструментом нынешней китайской администрации для позиционирования себя на мировой арене, «в новую эру», которую провозгласил председатель Си Цзиньпин. Инвестиции Председателя Си в дипломатию огромны. В 2022 году на эти цели было выделено 7,8 млрд долларов, что на 60% больше, чем в 2018 году. Это при том, что тогда же Соединенные Штаты предложили сократить расходы на свою дипломатическую службу на 30%. Согласно официальной статистике, в зоопарках за пределами материкового Китая насчитывается свыше семидесяти панд. Все они служат для достижения дипломатических целей Китая. Речь идет о поддержании тесных отношений с избранными странами, укреплении роли Китая в мировой политике, разрядке напряженности в отношениях с бывшими противниками, а также закладывании оснований для серьезных дипломатических изменений в международном сообществе и создании выгодного для страны исторического контекста, направленного, в частности, на д облегчение желанной интеграции между материковым Китаем и Тайванем [12, с. 20].

В случае с нынешней китайской администрацией наиболее важной причиной увеличения количества «пушистых эмиссаров» является акцент Си на популяризации миролюбивой политики Китая за рубежом. Неудивительно, что решения об аренде панд принимаются на самом высоком уровне и часто оглашаются или реализуются во время визитов Си за границу. В передаче панд видится признание принимающей страной таких ключевых для власти Си элементов, как верховенство КПК и суверенитет КНР над Тибетом и Тайванем. Иначе говоря, панды используются, чтобы символически скрепить соглашение и выразить намерение в совместном построении долгих и процветающих отношений. Тем не менее, некоторые ученые утверждают, что в настоящее время роль панд в китайской дипломатии постепенно снижается. Несмотря на то, что животное остается одним из основных символов страны, на смену этим существам приходит другой дипломатический инструмент, также имеющий исторические корни: дипломатия Нового шелкового пути [13]. Причиной этому может быть решение Международного союза охраны природы, официально изменившего статус панд с «исчезающего» вида на «уязвимый». Китайские официальные лица недовольны этим решением и лоббируют его отмену. Власти обеспокоены тем, что такое изменение статуса делает панд менее ценными с политической и финансовой точек зрения, снижая доходы от туризма в Сычуань и бизнеса по сдаче панд в аренду зарубежным странам.

Дипломатия панд направлена на то, что формировать благоприятное общественное мнение о КНР и в то же время получать выгоду от правительств стран, получающих экземпляры этого вида. Это эксклюзивный инструмент Китая, который долгое время служил его внешней политике, но приобрел значение и силу при администрации Си Цзиньпина, учитывающей преимущества, которые он может обеспечить на международной арене. Экспансия Китая на планете и дипломатическое использование панд теперь более очевидны, а мотивы предоставления подобных займов становятся все менее и менее ясными. Речь идет не только об их защите, но и о том, что они все больше связаны с политическими и экономическими амбициями местной государственной власти.

Список литературы

1. Nye J. S. Soft Power: The Means to Success in World Politics / J. S. Nye. – 1st edition. – New York: PublicAffairs, 2004. – 208 p. – Текст: непосредственный.
2. Рустамова Л. Р. Механизм действия и пределы использования концепции «мягкая сила» / Л. Р. Рустамова. – Текст: непосредственный // Ойкумена. – 2018. – № 1. – С. 145-154.
3. Ахмадеева Я. М. Развитие внешнеполитических концепций Китайской Народной Республики с 1949 года по начало XXI века / Я. М. Ахмадеева. – Текст: непосредственный // Научно-технические ведомости СПбПУ. Гуманитарные и общественные науки. – 2018. – Т. 9, № 1. – С. 33-44.
4. Metzl J. F. Popular Diplomacy / J. F. Metzl. – Текст: непосредственный // Daedalus. – 1999. – № 128 (2). – P. 177-192.
5. Саидов С. Ш. "Народная дипломатия" как социально-политическое явление / С. Ш. Саидов. – Текст: непосредственный // International Journal of Humanities and Natural Sciences. – 2020. – Vol. 11-1 (50). – С. 178-180.
6. Menon R. From Obama to Putin, all the times when gifting animals boosted diplomacy / R. Menon. – Текст: электронный // The Economic Times: [сайт]. – URL: https://economictimes.indiatimes.com/magazines/panache/from-koalas-to-dragon-animals-in-world-politics/articleshow/56324915.cms?from=mdr# (дата обращения: 06.08.2023).
7. Rampton R. A horse for Barron Trump: Mongolian president seeks name for gift steed / R. Rampton. — Текст: электронный // Reuters: [сайт]. – URL: https://www.reuters.com/article/us-usa-mongolia-idUSKCN1UP2JF (дата обращения: 06.08.2023).
8. Russo N. Koalas are Australia’s Most Effective Diplomats / N. Russo. – Текст: электронный // Atlas Obscura: [сайт]. – URL: https:/https://www.atlasobscura.com/articles/koalas-are-australias-most-effective-diplomats (дата обращения: 06.08.2023).
9. Деревянкина А. А. Панда по рождению, дипломат по призванию / А. А. Деревянкина. – Текст: непосредственный // The Newman in Foreign Policy. – 2018. – № 42 (86). – С. 12–14.
10. Ruane M. E. China was a brutal communist menace. In 1972, Richard Nixon visited, anyway / M. E. Ruane. — Текст: электронный // The Washington Post: [сайт]. – URL: https://www.washingtonpost.com/history/2022/02/20/nixon-china-mao-visit-1972/ (дата обращения: 06.08.2023).
11. Полный текст доклада, с которым выступил Си Цзиньпин на 19-м съезде КПК. – Текст: электронный // Синьхуа: [сайт]. – URL: http://russian.news.cn/2017-11/03/chtm?from=singlemessage&isappinstalled=0 (дата обращения: 07.08.2023).
12. Ties That Bind: Quantifying China’s public diplomacy and its «good neighbor» effect / S. Custer, B. Russell, M. DiLorenzo et al. – Washington: AIDDATA, 2018. – 64 p. – Текст: непосредственный.
13. Brînză A. How China has gone from panda diplomacy to New Silk Road smart power / A. Brînză. — Текст: электронный // South China Morning Post: [сайт]. – URL: https://www.scmp.com/comment/insight-opinion/article/2023656/how-china-has-gone-panda-diplomacy-new-silk-road-smart-power (дата обращения: 07.08.2023).