УДК 8

Интертекстуальность в романе В.В. Набокова «Защита Лужина»

Денисултанова Влада Денисовна –  ассистент кафедры Русского языка Российского университета дружбы народов им. Патриса Лумумбы

Аннотация: Статья посвящена явлению интертекстуальности в романе В.В. Набокова «Защита Лужина». Автор рассказывает о введении этого понятия в теорию литературы и раскрывает особенности его применения в прозе В.В. Набокова. В статье предлагается выделить 4 группы интертекстуальных включений, присутствующих в романе «Защита Лужина», и приводятся соответствующие примеры.

Ключевые слова: интертекстуальность, интертекст, В.В. Набоков, «Защита Лужина».

Феномен интертекстуальности, очевидно, не является новой концепцией, однако продолжает привлекать внимание исследователей текстов, лингвистов, филологов, переводчиков. Соответствующий термин был введен французской исследовательницей, одной из крупнейших теоретиков постструктурализма, Юлией Кристевой в 1967 году под влиянием М.М. Бахтина. По Кристевой, интертекстуальность понимается как общее свойство текстов взаимодействовать друг с другом, обнаруживая при этом связи, позволяющие находить новые смыслы.

Идея о способности текстов к диалогу друг с другом появлялась ранее в трудах М.М. Бахтина, который говорил о том, что любой текст можно рассмотреть как «полотно», сотканное из множества мыслей и высказываний. В процессе работы над текстом автор неизбежно оказывается под влиянием прочитанных ранее произведений и результатом становится включение в свой текст отрывков и фрагментов «чужих» текстов [2, с. 112].

Французский структуралист Ролан Барт считал, что любой текст «является интертекстом; другие тексты присутствуют на разных уровнях в более или менее узнаваемых формах». Барт писал: «Каждый текст – это новая ткань, сотканная из старых цитат. Обрывки культурных кодов, формулы, ритмические структуры, фрагменты социальные идиомы и так далее — все они поглощены текстом и смешаны в нем, потому что всегда есть язык до и вокруг текста [1, с. 417].

В романах В.В. Набокова мы можем обнаружить большое количество интертекстуальных элементов – аллюзий, отсылок, цитат. В.В. Шадурский считает прозу Набокова трудной для понимания именно из-за обилия аллюзий, благодаря которым читатель может найти различные связи, создающие скрытые смыслы, «не предполагаемые читательским опытом» [5, с. 5]. Эти значения усложняют восприятие и понимание текста. Исследователь отмечает, что в прозе Набокова отсылки к русской литературе явно преобладают над количеством отсылок к произведениям зарубежной классики.

Говоря об интертекстуальности, исследователи используют и понятие «прецедентность» или «прецедентный текст», введенное Ю.Н. Карауловым. По мнению лингвиста, прецедентным текстом можно назвать «тексты, значимые для той или иной личности в познавательном и эмоциональном отношениях, имеющие сверхличностный характер, т. е. хорошо известные широкому окружению данной личности, включая её предшественников и современников» [3, с. 216]. Однако, при обсуждении грани между этими понятиями, мы хотим отметить, что интертекст предполагает отсылку к любому тексту, известному автору. Прецедентный текст, как видно из определения выше, все же должен быть значимым и известным не только автору, но как минимум его окружению или более широкой публике. Таким образом, мы предполагаем, что внедрение прецедентного текста в авторский всегда будет являться разновидностью интертекстуального элемента, однако, далеко не всегда такой элемент можно отнести к прецедентному тексту.

В романе «Защита Лужина» интертекстуальные элементы можно разделить на 4 группы. В первую группу входят отсылки к названиям русских и зарубежных литературных и других произведений: «Монте-Кристо», «Слепой музыкант», «Фрегат Паллада», «Травиата», «Война и Мир», «Океан», «Анна Каренина», «Мертвые души», «Борис Годунов». Следующая группа представляет собой имена русских и зарубежных писателей: Л.Н. Андреев («Андреевский «Океан»), Толстой, Жюль Верн, Рильке и Достоевский. Третью группу составляют имена литературных персонажей: Дантес, Филеас Фогг, Шерлок Холмс, Облонский. В четвертую группу мы относим аллюзии на русские литературные произведения: «Анфант ужасный» и «Казак» (по словам самого автора, «воспоминание из «Войны и мира»)), «героини Тургенева», «Тютчевская ночь», система «Реникса» («Три Сестры»).

В романе есть и интересные случаи, когда писатель ссылается на другое свое произведение, роман «Машенька». Лужины знакомятся с четой Алферовых, а супруг называет свою жену Машей, что дает нам основание полагать, что на самом деле это главные герои романа «Машенька». Вторая ссылка касается другого персонажа этого романа, Ганина, учившегося в Балашовском училище, в которое ходил и главный герой «Защиты Лужина».

Подводя итог, в нашем исследовании мы нашли подтверждение мысли В.В. Шадурского о том, что в произведениях Набокова гораздо больше интертекстуальных отсылок к русской литературе, чем к зарубежной. В качестве дальнейшей перспективы исследования этой темы нам представляется интересным провести более детальный и глубокий анализ подобных интертекстуальных элементов, чтобы выявить их художественную ценность (или её отсутствие) для произведения.

Список литературы

1. Барт Р. Избранные работы: Семиотика: Поэтика: Пер. с фр. / Сост., общ. ред. и вступ. ст. Г. К. Косикова. – М.: Прогресс, 1989. – 616 с.
2. Бахтин М.М. Собрание сочинений: в 7 т. Т. 6. «Проблемы поэтики Достоевского», 1963. Работы периода 1960-х–1970-х гг. / М.М. Бахтин. М.: Русские словари; Языки славянской культуры, 2002. 505 с.
3. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность / Ю.Н. Караулов. М.: Изд-во ЛКИ, 2010. 264 с.
4. Кристева Ю. Бахтин, слово, диалог и роман // Французская семиотика: От структурализма к постструктурализму / пер. с франц., сост., вступ. ст. Г.К. Косикова. М. :ИГ Прогресс, 2000. – С. 27.
5. Шадурский В.В. Интертекст русской классики в прозе Владимира Набокова / НовГу им. Ярослава Мудрого. – Великий Новгород, 2004. – 95 с.