УДК 343.3

Актуальные вопросы противодействия экстремизму в сети Интернет в условиях внешнеполитической нестабильности

Багуцкий Николай Владимирович – доцент кафедры Уголовного права и криминологии Средне-Волжского института (филиала) Всероссийского государственного университета юстиции.

Дадаева Юлия Владимировна – доцент кафедры Уголовного права и криминологии Средне-Волжского института (филиала) Всероссийского государственного университета юстиции.

Аннотация: В статье исследуются вопросы, связанные с особенностями противодействия экстремизму в сети Интернет. Приводятся данные правовой статистики преступлений экстремистской направленности, показывающие ее резкий рост в текущей сложной внешнеполитической обстановке. Отмечается, что рост экстремистских настроений в виртуальной реальности является предпосылкой процесса модернизации уголовного законодательства, в том числе внесение изменений в ст. 282 УК РФ.

Ключевые слова: экстремизм, идеология экстремизма, противодействие экстремизму, Интернет, социальные сети.

Эскалация экстремизма, появление и беспрецедентная активность организаций экстремистской направленности – очевидная и опасная тенденция, стремительно развивающаяся как на мировой арене, так и на территории Российской Федерации. В связи с этим проблема противодействия экстремизму в целях обеспечения национальной безопасности на государственном уровне представляется одной из стратегически важных задач, стоящих перед российским государством.

Изучая официальные статистические данные, можно сделать вывод о ежегодном и неуклонном росте криминальных проявлений экстремизма [1], начиная с 2013 года – в среднем на 17,3 %. Однако в 2019 году, в связи с введением административной преюдиции в нормы статьи 282 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее – УК РФ), отмечается предельно низкое значение зарегистрированных «экстремистских» преступлений (585). Отрицательные темпы роста преступлений экстремистской направленности наблюдались также в 2020, 2021 гг. Вместе с тем резкий рост преступности в исследуемой сфере зафиксирован в 2022 г. Так, было зарегистрировано 2233 преступления террористического характера (+4,5%) и 1566 преступлений экстремистской направленности (+48,2%). На лидирующих позициях по зарегистрированным преступлениям экстремистского характера – г. Москва (280), Ставропольский край (60), Республика Дагестан (56). [2]

Проведенный анализ статистических данных позволяет выделить следующие основные аспекты этого общественно опасного явления:

• во-первых, происходит ежегодное увеличение регистрируемых преступлений экстремистского характера;
• во-вторых, влияние на увеличение преступных деяний оказывает развитие web-технологий и повсеместная информатизация общества, позволяющая идеологам экстремизма использовать интернет-площадки для популяризации своих идей.

Интернет в целом является активным средством пропаганды и насильственной радикализации, способствуя распространению экстремистской идеологии. Экстремистские группировки сегодня широко распространены в Интернете и используют это киберпространство различными способами – от онлайн-вербовки до трансляции и тиражирования насильственного контента. Так, в настоящее время растет использование экстремистами пространства популярных социальных сетей: ВКонтакте, Instagram, Facebook и Twitter с дополнительным проникновением на YouTube, каждая из которых, в той или иной степени, используется для пропаганды. Также активное распространение экстремистских материалов идет через создание групповых чатов и приватных каналов в мессенджерах Telegram. Этот мессенджер позволяет вовлекать и в дальнейшем вербовать «случайных» людей в противоправную деятельность экстремистского или террористического характера [3].

Почему идеологи экстремизма отдают предпочтение именно «онлайн-экстремизму»? Полагаем, что это происходит из-за простоты и доступности в использовании сетевых ресурсов, создания аккаунтов, блогов, групп в социальных сетях с минимальными затратами либо вообще без таковых. Такая упрощенность процедуры в совокупности с безграничными психологическими возможностями глобальной сети деструктивного воздействия на сознание людей, как я считаю, позволяет приверженцам экстремизма максимально эффективно использовать весь потенциал интернет-пространства для достижения своего преступного замысла.

Причины широкого распространения «онлайн-экстремизма» многообразны. Приведем те, которые, по нашему мнению, являются основополагающими и требующими государственного и общественного внимания: напряженные межрелигиозные и межнациональные отношения; нестабильность политической обстановки; низкая организация и, как следствие, неэффективность мероприятий по предупреждению распространения экстремисткой информации в сети Интернет. Все это подтверждается и недавними событиями на политической арене. Так, начало специальной военной операции на Украине в 2022 году стало логичным следствием активного распространения и опубликования пользователями сети Интернет, в частности пользователями социальных сетей и мессенджеров, не только не соответствующей действительности информации о ходе ведения СВО, но и текстовых, аудио- и видеофайлов, содержание которых обладает экстремистской направленностью в отношении граждан государств-участников операции. Уже в марте 2022 г. Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор) была осуществлена блокировка деятельности американской компании Meta Platforms, которая владеет сервисами Facebook, Instagram, WhatsApp. Причиной блокировки и признания компании «экстремистской организацией» являлись «незаконные призывы к насилию в отношении граждан Российской Федерации»[4]. Однако полагаем, что введение подобных ограничений для пользователей площадок различных социальных сетей и в целом интернет-пространства, не явилось частным следствием сокращения количества преступлений с признаками экстремистской направленности.

Бесспорно, рост экстремистских настроений в виртуальной реальности является предпосылкой процесса модернизации уголовного законодательства, поскольку несовершенство имеющихся правовых норм и их неспособность противодействовать появлению и популяризации идей экстремизма, оказывает значительное влияние на сознание не только психологически нестабильных лиц, но и здоровых в психологическом плане представителей молодежи, которые входят в «группу риска», и иных пользователей социальных сетей и интернет-сообщества в целом, что только увеличивает негативный потенциал экстремизма.

Несмотря на то, что базовой основой антиэкстремистского законодательства является статья 282 УК РФ, анализ ее конструкции и практики правоприменения позволяет сделать вывод о том, что данная основа не имеет прочного «фундамента» ввиду размытости и неясности содержащихся в ней дефиниций, что создает благоприятную среду для разночтения и юридически неверного толкования диспозиции статьи 282 УК РФ.

Прежде всего, речь идет о таких понятиях, как «ненависть» и «вражда», содержание которых не было раскрыто в диспозиции исследуемой уголовно-правовой нормы, а в толковых словарях они раскрываются одно через другое [5]. Некоторые представители юридической науки не считают целесообразным детальное разграничение данных понятий, поскольку преступные действия квалифицируются в рамках одной статьи. Однако позволим себе не согласиться с приведенной позицией, поскольку полагаем, что понятия «ненависть» и «вражда» в аспекте применения статьи 282 УК РФ хоть и не являются диаметрально противоположными, но отличаются в аспекте возможных последствий, к которым они могут привести.

В качестве примера приведем приговор Кызылского городского суда Республики Тыва от 19 февраля 2019 года, по которому у несовершеннолетней И. А. О. возникла ненависть к представителям одной из наций, но которая не проявилась в активных поведенческих действиях против ее представителей [6]. То есть, ненависть – это особое психоэмоциональное состояние на уровне органов чувств, которое не характеризуется активными действиями, в отличие от вражды, предполагающей уже действительное, наличное негативное поведение в отношении, например, социальной группы. Такой подход законодателя к определению механизма реализации рассматриваемой уголовно-правовой нормы, привел к ее фиктивности, то есть de-jure норма есть, а de-facto – правоприменитель вынужден искать пути и способы ее реализации, что логично приводит к должностному произволу в связи со «свободой усмотрения».

Поэтому борьба с экстремизмом в этих условиях не может ограничиваться рамочными, декларативными нормами. Необходимо активизировать усилия по совершенствованию антиэкстремистского, в частности, уголовного законодательства. В этой связи логичным видится считать совершение преступления экстремистской направленности с использованием глобальной компьютерной сети в качестве признака, отягчающего ответственность, ввиду повышенной общественной опасности такого механизма совершения преступления. Также предлагаем формулировку «…в том числе с использованием … информационно-телекоммуникационных сетей, включая сеть «Интернет»…» исключить из диспозиций частей 1 и 2 статьи 282 УК РФ, добавив ее в качестве пункта «г» части 2 данной статьи в качестве квалифицирующего признака.

Подводя итог, отметим, что причина недостаточно эффективной борьбы государства и общества с экстремизмом заключается в том, что в обществе еще не до конца сформировалось стойкое негативное отношение к различным его проявлениям, не осознана опасность крайних взглядов и действий для самих основ российской государственности.

Также, придерживаемся позиции того, что, возлагая вину за насильственную радикализацию на глобальную сеть Интернет, как виртуального посредника между лидерами деструктивных движений и потенциальными жертвами, нельзя с высокой долей вероятности утверждать о том, что устранение данного фактора, путем, например, отключения информационной сети, положило бы конец актуальной и острой проблеме существования и дальнейшего распространения оппозиционных идеологий. Равным образом, устранение откровенно опасных высказываний в сети Интернет само по себе не гарантирует решения проблемы, которая, очевидно, имеет глубинные и более глубокие измерения. Следует проводить эффективную работу, направленную на противодействие и профилактику оффлайн-проявлений экстремизма, в том числе выявление и устранение причин и условий, способствующих его появлению и распространению.

Список литературы

1. Портал правовой статистики // Генеральная прокуратура Российской Федерации : сайт. – URL: http://crimestat.ru/offenses_chart. (дата обращения : 15.03.2023).
2. Портал правовой статистики // Генеральная прокуратура Российской Федерации : сайт. – URL: http://crimestat.ru/offenses_rate (дата обращения : 15.03.2023).
3. Малакаев, О. С. Экстремизм в социальных сетях / О. С. Малакаев // Вестник Института комплексных исследований аридных территорий. – 2018. – № 2 (37). – С. 83-86. Донской Д.Д. К вопросу об экстремизме в интернете: теоретические аспекты / Д.Д. Донской, Д.Б. Ильясов // Право и государство: теория и практика. 2022. № 4 (208). С. 166-170.
4. Информация по делу № 02-2473/2022 // Официальный портал судов общей юрисдикции города Москвы : сайт. – URL : https://goo.su/q1G8bK (дата обращения : 16.03.2023).
5. Ожегов, С. И. Толковый словарь русского языка : около 100 000 слов, терминов и фразеологических выражений / С. И. Ожегов ; – 26-е изд., испр. и доп. – М. : Оникс, 2009. – 1359 c.
6. Приговор Кызылского городского суда Республики Тыва № 1-21/2019 1-297/2018 от 13 февраля 2019 г. по делу № 1-21/2019 // Судебные и нормативные акты Российской Федерации : сайт. – URL : https://sudact.ru/regular/doc/730xjWwxlZWT/ (дата обращения : 15.03.2023).