УДК 323.22/.28

Особенности системы мухасаса в Ираке

Аль-Джанаби Александр Сулумбекович – магистрант Государственного академического университета гуманитарных наук.

Аннотация: В данном исследовании рассматриваются особенности системы мухасаса в Ираке, которая представляет из себя неформальный институт рекрутинга политических элит по этноконфессиональному признаку. Актуальность исследования обусловлена необходимостью изучения политических институтов Ближневосточных государств в условиях перехода от однополярного к многополярному мироустройству. В ходе исследования были выявлены характерные черты политического устройства Ирака после 2003 года, рассмотрены основные политические институты, и дана оценка роли системы мухасаса в новой политической системе Ирака.

Ключевые слова: Ирак, мухасаса, конфессионализм, политические системы, политические элиты.

При дословном переводе с арабского, словосочетание «мухасаса таифийа» означает «конфессиональное распределение». Система мухасаса представляет из себя неформальное квотирование мест в правительстве по этноконфессиональному признаку и устойчивым договоренностям между иракскими политическими силами [1, с. 335]. Так, например, согласно неписаному правилу премьер-министром Ирака должен быть араб-шиит, президентом курд, а спикером парламента араб-суннит. 

Стоит сказать, что дискуссия, связанная с системой мухасаса не прекращается с 2003 года, когда эта система была инкорпорирована в новую постсаддамовскую политическую систему. Тем не менее, эта проблематика становится особо актуальной и обсуждаемой перед каждыми парламентскими выборами.

Принципиальное видение, с помощью которого США стремились понять и преобразовать Ирак имело два аспекта. Во-первых, это неолиберальный подход, заключающийся в создании инклюзивной политической системы. По описанию администрации Джорджа Буша-мл., миссия демократизации Ирака должна была привести к его трансформации в прозападное государство и таким образом Ирак должен был стать примером демократизации для других арабских стран.

Во-вторых, это представления администрации президента США о иракском обществе. В отчетах ЦРУ, СНБ, государственного департамента и других органах безопасности США, Ирак воспринимался как безвозвратно разделенное государство по этническому и религиозному признаку. И именно этот нарратив доминировал у американских design makers при планировании будущего Ирака и генерировании его новой политической системы [2].

Вообще, планирование системы мухасаса было начато еще в начале 1990-х годов. Принцип этноконфессионального разделения был согласован на оппозиционной конференции, состоявшейся в городе Салах ад-Дин в октябре 1992 года (на тот момент он не контролировался иракским правительством). Затем он был импортирован в страну вместе с теми изгнанниками, которые сформировали новую правящую элиту Ирака после 2003 года [3].

Семь основных политических партий, которые принимали участие в создании системы мухасаса на этой конференции были: курдские партии Демократическая партия Курдистана (ДПК) клана Барзани и Патриотический союз Курдистана (ПСК) клана Талабани, шиитские партии Иракский национальный конгресс во главе с Ахмадом Чалаби, Иракское национальное согласие – возглавляемое Айадом Аллави. Верховный исламский совет Ирака, основанный аятоллой Мухаммадом Бакир аль-Хакимом, Исламская партия Да`ва – основанная еще в 1957 году Мухаммадом Бакир ас-Садром, и суннитская исламская партия Ирака, которая являлась региональным отделением международной политической организации «братья-мусульмане»1 [4].

США во время оккупации Ирака активно способствовали установлению системы мухасаса. В июне 2003 года Коалиционная администрация (оккупационный орган, возглавляемый американским дипломатом Полом Бремером) создала Временный управляющий совет Ирака (ВУСИ) – первый политический орган после смены режима, призванный представлять иракское население во время оккупации. Полномочия, наложенные на этот орган, были следующими: представление интересов иракского народа в связях с международным сообществом и коалиционными властями, назначение дипломатических представителей иракского государства в международных организациях и назначение (с согласия Коалиционной администрации) глав министерств [5, с. 94].

Главной же задачей Временного управляющего совета Ирака являлась подготовка перехода власти к временному правительству Ирака. Первоначально, Временный управляющий совет Ирака создавался как совещательный и консультативный орган при Коалиционной администрации. Однако, на фоне роста антиамериканских настроений, Бремер был вынужден пойти на уступки и наделить ВУСИ большими полномочиями [6, с. 358].

Причем преобладание этноконфессионального понимания Ирака со стороны американской администрации было настолько сильным, что при процессе формирования Временного управляющего совета Ирака особое внимание уделялось этноконфессиональному балансу этого органа.

ВУСИ состоял из 25 членов, 13 из которых были шииты, 5 сунниты, 5 курды, и по одному представителю туркманской и ассирийской общины. Причем наиболее важные министерские посты заняли именно шииты, например министерство нефти и министерство внутренних дел традиционно остаются под контролем шиитских партий и по сей день [7].

Кроме того, отбор членов ВУСИ происходил в теснейшей координации с политическими партиями, которые участвовали в конференции в Салах ад-Дине. В соответствии с принципом мухасаса происходили и все последующие формирование правительств, в том числе и в 2021 году.

3 сентября 2003 года ВУСИ заявил о формировании Высшей национальной комиссии по дебаасификации. Главой этого органа стал Ахмад Чалаби, основатель Иракского национального конгресса, а его заместителем Нури аль-Малики, один из членов партии Да`ва. По сути, этот орган решал кого допускать к политической жизни Ирака, а кому закрыть этот путь. Причем этот орган занимался политическими люстрациями не только бывших высокопоставленных членов партии Баас, но и рядовых членов Партии арабского социалистического возрождения. Таким образом, в Ираке назрел кризис квалифицированных кадров, которые могли бы заниматься государственной службой, а сунниты, занимающие доминирующую роль при режиме Саддама Хусейна, были практически полностью отстранены от управления государством. 

В ноябре 2003 года Коалиционная администрация подписала соглашение о формировании временной иракской конституции. Временная конституция была одобрена ВУСИ 8 марта 2004 года. Документ официально закрепил права и свободы иракцев, основные положения о работе временных органов власти, а также определил порядок и сроки формирования парламента. Однако важно подчеркнуть, что сама система мухасаса никак не фигурировала в новой конституции, в отличие от политического конфессионализма в Ливане, который часто сравнивают с иракской системой мухасаса. В тоже время система мухасаса осталась неформальной нормой, которой придерживались политические элиты Ирака.

Важнейшей особенностью системы мухасаса является то, что все основные политические партии имеют долю в правительстве. Обычно, в демократической политической системе, партия или коалиция находятся либо в правительстве, либо в оппозиции, бдительно следя за происходящими политическими процессами и привлекая правительство к ответственности.

В Ираке же нет крупной политической партии вне правительства, и вся политическая борьба сводилась к борьбе за больший «кусок пирога». Однако тут следует сделать небольшую ремарку. Дело в том, что во время последнего формирования правительства после парламентских выборов 2021 года лидер победившей коалиции ас-Саирун Муктада ас-Садр, когда у него не получилось сформировать правительство большинства, отозвал из парламента своих депутатов и призвал к проведению досрочных выборов. Тем не менее его призыв был проигнорирован, и таким образом одна из крупнейших партий Ирака, на сегодняшний день не имеет своих представителей в парламенте и правительстве.

Возвращаясь к этой важной особенности системы мухасаса, следует сказать, что механизм, при котором все имеют доступ к ренте привел к двум очень разрушительным особенностям: 

Во-первых, между крупными игроками была достигнута негласная договоренность о разделении власти и возведении «барьеров» чтобы не допустить к этому «пирогу» других участников политической арены Ирака. Таким образом, конкретное министерство или учреждение, формально закрепленное за определенной партией, рассматривалось как вотчина. Ресурсы от коррупционных сделок шли прямиком в карманы партийного руководства. То есть фактически власть была у узкого круга людей, которые закрывали глаза на коррупционные схемы друг друга. Исследователи Т. Додж и Р. Мансур назвали этот механизм «политически санкционированной коррупцией» [8].

Во-вторых, во всей политической системе стали доминировать исламистские шиитские партии, имеющие тесные связи с Ираном и рассматривающие Исламскую республику как своего идеологического и политического союзника. Это дало Ирану возможность манипулировать политической системой Ирака в своих интересах. Яркий пример, ныне покойный Касем Сулеймани, который активно участвовал в процессе формирования правительств начиная с 2006 года [9].

Тем не менее при всех очевидных минусах системы мухасаса, которые были упомянуты ранее, у данного института есть существенное преимущество, которое часто упускают из виду. Изначально, за красивыми словами о демократизации и инклюзивности новой политической системы Ирака, скрывался истинный мотив, а именно роль института мухасаса как пакта политических элит. После свержения режима Саддама Хусейна Ирак погрузился в хаус. По представлению американцев, система правительственных этноконфессиональных квот должна была стабилизировать обстановку путем предоставления доступа к ренте всем крупным этноконфессиональным группам. Однако маргинализация суннитского населения, и прежде всего бывших суннитских политических элит со стороны шиитского большинства не позволила этому случиться, и иракское государство погрузилось в кровопролитную гражданскую войну.

В современной системе мухасаса уже давно перестали доминировать этноконфессиональные мотивы. Система мухасаса трансформировалась в прочнейший механизм распределения благ среди элит, причем важно отметить, что теперь не существует четкого разделения этих элит по конфессиональному и этническому признакам, как это было на первых порах функционирования новой политической системы. Как отмечали некоторые эксперты [10], теперь эта система превратилась в так называемую «мухасаса хизбия», то есть партийное распределение, где основную роль играет принадлежность к партии, а не этноконфессиональная идентичность.

Список литературы

  1. Шишлин П. А. Проблема эффективности конфессионализма в современном Ираке //Социально-гуманитарные знания. – 2019. – №. 5. – С. 334-340.
  2. Dodge T. Managing Religious Diversity in the Middle East: The Muhasasa Ta'ifia in Iraq, 2003–2018 // LSE Middle East . – 2019.
  3. Dodge T. Iraq and Muhasasa Ta’ifia; the external imposition of sectarian politics // The Foreign Policy Centre. – 2018.
  4. Otterman S. IRAQ: Iraqi Opposition Groups // Council on foreign relations. – 2005.
  5. Сапронова М.А. Иракская конституция в прошлом и настоящем (Из истории конституционного развития Ирака). М.: Институт Ближнего Востока, 2006. С. 68-69.
  6. Мамедов Р. Ш., Сапронова М. А. Особенности политического развития Ирака в 2003-2020 годах: формирование новой элиты //Научный диалог. – 2021. – №. 1. – С. 357-370.
  7. Dobbuns J., G. Jones S., Runkle B., Mohandas S. Occupying Iraq a history of the coalition provisional authority // RAND Corporation. – 2009.
  8. Dodge T., Monsour R. Politically sanctioned corruption and barriers to reform in Iraq // Chatham House. – 2021.
  9. Dodge T. Tracing the Rise of Sectarianism in Iraq after 2003 // LSE Middle East. – 2018.
  10. Мамедов Р.Ш. Протесты в Ираке и чем опасна «мухасаса»? // РСМД. – 2019.

1 Террористическая организация, деятельность которой запрещена в России

Интересная статья? Поделись ей с другими: