УДК 347.72.01

Восстановление корпоративного контроля как способ защиты корпоративных прав

Петухова Софья Андреевна – магистрант факультета юриспруденции и правового регулирования Российского государственного социального университета.

Аннотация: В современном мире тема, которая касается корпоративного контроля, становится все более и более актуальной и важной. Данная статья посвящена восстановлению корпоративного контроля. Определены сущность и требования данного способа, и проанализирован не менее важный вопрос о применяемых сроках исковой давности. Автором проведен анализ нормативных правовых актов, правоприменительной практики и доктринальных источников. Эта статья будет полезна как специалистам в сфере корпоративного управления, так и всем, кто заинтересован в обеспечении стабильности, надежности и нерушимости в корпоративных отношениях.

Ключевые слова: корпоративные права, способ защиты корпоративных прав, корпоративный контроль, восстановление корпоративного контроля, срок исковой давности.

Развитие корпоративного законодательства во многом обязано правоприменительной практике. Изучение судебных решений показало существенные недостатки в законодательной системе по охране корпоративных интересов, что способствовало созданию специализированных методов их защиты. Эти методы были затем интегрированы в нормативно-правовые акты.

Гражданский кодекс Российской Федерации (далее – ГК РФ) предоставляет широкий арсенал инструментов для защиты прав граждан. Однако стоит отметить, что один из таких инструментов, а именно возможность компенсации морального ущерба, не применима в случаях, когда речь идет о нарушении корпоративных прав. В то же время, другие предусмотренные законодательством способы защиты, о которых упоминается в кодексе, описаны весьма абстрактно, что открывает широкие возможности для их применения и формулирования требований, казалось бы, далеких от того, что предусматривает компенсация морального вреда. Таким образом, ГК РФ предоставляет гражданам разнообразные инструменты для защиты их прав, несмотря на определенные ограничения в применении отдельных механизмов защиты в конкретных ситуациях.

Конкретно речь идет о способе защиты, закрепленном в абзаце 2 ст. 12 ГК РФ, а именно о восстановлении положения, существовавшего до нарушения права [1].

Законотворцем не определено понятие «корпоративный контроль» в нормативных актах, таких как упомянутом уже ГК РФ и Федеральном законе от 08.02.1998 N 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» (далее – ФЗ «Об ООО») и т.д. Это понятие постепенно зародилось в судебной практике, первостепенным образом на основе решений Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (далее – ВАС РФ), в которых исковые заявителем требования непосредственно и безоговорочно называются восстановлением права на корпоративный контроль.

Однако вопросы, которые касаются правовой природы и содержания, указанного выше в статье понятия, имеют место, потому что до сих пор остаются на повестке дня, и вызывают интерес у специалистов. Дискуссии по поводу того, как правильно следует интерпретировать требования о восстановлении корпоративного контроля и в какие временные сроки их можно предъявить, продолжаются уже длительное время. Следует разобраться, что именно включает в себя данное понятие и какие аспекты необходимо учитывать при его рассмотрении. Разнообразные точки зрения на эту проблематику способствуют получению более полного представления о предмете обсуждения. Важно учитывать разнообразные аспекты данной темы, чтобы иметь возможность анализировать ее с разных сторон и формировать наиболее обоснованные заключения

Д.И. Степанов справедливо замечает, что корпоративный контроль является одной из самых главных категорий корпоративного права [2].

Большинство авторов считает, что корпоративный контроль представляет собой возможность осуществлять полноправные корпоративные права, принадлежащие участнику, оказывать влияние на деятельность организации и ее развитие. Такую же точку зрения разделяет С. В. Сарбаш, считая, что суть этого понятия заключается в способности принимать практически все решения в управлении, извлекая из этого соответствующие выгоды [3].

В.А. Хохлов в своем исследовании подчеркивает особую актуальность вопроса о восстановлении корпоративного контроля в современной юридической практике. Он указывает на то, что в наше время восстановление корпоративного контроля, то есть возвращение к состоянию, которое существовало до того, как произошло его нарушение, становится ключевым ориентиром для законодательных органов и судебной власти как эффективный метод защиты корпоративных интересов [4].

И.А. Назимов, в свою очередь, предлагает более детальное определение восстановления корпоративного контроля, рассматривая его как уникальный и специфический подход к защите гражданских прав, который направлен на восстановление первоначального положения участника корпорации, который был лишен корпоративного контроля. Этот подход предполагает возвращение участникам их законных прав, в частности, права на долю в акционерном капитале компании, которую они потеряли в результате незаконного действия третьих лиц. И. А. Назимов подчеркивает, что суть этого восстановительного процесса заключается в том, чтобы вернуть утраченные корпоративные права, объем которых, как правило, соответствует размеру доли участника в общем акционерном капитале компании [5].

В п. 3 ст. 65.2 ГК РФ описан способ защиты интересов участников корпоративных структур, который предполагает восстановление корпоративного контроля. Данный способ был закреплен Федеральным законом от 5 мая 2014 года No 99-ФЗ. Данное нововведение было внедрено с целью обеспечения устойчивости и соблюдения законности в корпоративных структурах.

Для полного понимания сути этого способа необходимо детально рассмотреть характерные требования, которые непосредственно связанны с восстановлением корпоративного контроля, и их толкование. Согласно постановлениям ВАС РФ, к таким требованиям относятся признание недействительности сделки по отчуждению доли в уставном капитале ООО, возвращение этой доли, а также переход прав и обязанностей от покупателя к продавцу и установление права собственности на соответствующую долю.

Итак, требования о восстановлении корпоративного контроля часто связаны с потерей доли в компании без согласия участника. Но требования включают также в себя ситуации, когда участник остается владельцем доли, но фактически лишен возможности влиять на управленческие решения. Например, когда участника не уведомляют о проведении общих собраний участников (чаще всего внеочередных), где обсуждаются вопросы изменения устава организации из-за корпоративных конфликтов.

Е.А. Суханов считает, что закрепление в п. 3 ст. 65.2 ГК РФ способа защиты прав участника компании – восстановление корпоративного контроля является значимым шагом в новой редакции ГК РФ [6].

Анализируя эту норму с точки зрения принципов гражданского права, можно отметить, что правоприменителю предоставляются широкие возможности ее толкования, включая наличие множества оценочных понятий [7], неопределенности критериев применения и отсутствия официальных разъяснений Верховного суда Российской Федерации [8].

В свою очередь, необходимо подчеркнуть, что в обширной и многогранной сфере юриспруденции, где каждый вопрос заслуживает тщательного анализа и обсуждения, существует множество различных мнений и взглядов, которые можно встретить среди специалистов и экспертов. Особенно это касается такого сложного и многоаспектного понятия, как восстановление корпоративного контроля. Этот институт, который рассматривается в качестве одного из инструментов защиты, вызывает неоднозначную реакцию в обществе юристов. Несмотря на то, что данная тема является весьма актуальной и важной в контексте рассматриваемого корпоративного права, до сих пор не существует общепринятого и универсального мнения, которое бы могло служить основой для всеобщего консенсуса и которое бы отражало все аспекты этого сложного и многогранного института.

Согласно мнению С.В. Сарбаша, новый способ защиты имеет ключевые особенности, которые следует выделить:

1. Возможность восстановления управления компанией путем восстановления ситуации, существовавшей до нарушения прав, может быть использована независимо от способа, которым участник юридического лица лишился контроля. Это позволяет вернуть контроль над компанией даже в случае незаконного лишения участника контроля.
2. Поскольку увеличение уставного капитала при незаконном лишении корпоративного контроля происходит за счет других участников, восстановление контроля через присуждение доли в увеличенном уставном капитале может привести к неоправданному обогащению восстановленного участника. Это дает право на возврат сумм, ранее внесенных другими участниками, чтобы избежать несправедливого обогащения.
3. Президиум ВАС РФ защищает интересы добросовестных лиц, которые, приобретая контроль над компанией, не были осведомлены о нарушении корпоративных прав других лиц [3].

В п. 3 ст. 65.2 ГК РФ закреплены следующие условия восстановления корпоративного контроля в коммерческой организации:

• утрата доли участия должна произойти помимо воли;
• утрата доли участия должна произойти в результате неправомерных действий других участников коммерческой корпорации или третьих лиц;
• возврат доли участия, перешедшей к иным лицам, должен сопровождаться выплатой им справедливой компенсации, определяемой судом [1].

Предложение о возврате доли участия в компании с последующей выплатой «справедливой компенсации», которая будет установлена судебным решением, вызывает определенные вопросы, однако согласно Н.В. Леонтьеву, это предложение «вызывает недоумение» [8, с. 67].

Как законодатель мог пойти на введение такого условия? Возможно, это было сделано для достижения равновесия между интересами обеих сторон, истца и ответчика. Или это было направлено на предотвращение ситуаций, когда истец может получить необоснованное обогащение, особенно если последний владелец внёс значительные вложения в компанию и увеличил её капитал и активы. Но как быть, когда возврат доли с компенсацией фактически означает возвращение доли в компанию, у которой активы уже были выведены? Может быть, существуют другие основания?

Однако, стоит задаться вопросом, является ли такая компенсация наилучшим или даже единственным путем урегулирования разногласий, возникающих в случае, когда одно лицо потеряло свою долю в каком-либо бизнесе и стремится к ее возврату, в то время как другое лицо уже стало законным владельцем этой доли. Этот вопрос становится еще более насущным, учитывая тот факт, что законодательство, как правило, не предоставляет четко очерченных критериев или стандартов, которые могли бы служить ориентиром для определения точной суммы компенсации.

Согласно п. 3 ст. 65.2 ГК РФ суд обладает законным правом отказать в возвращении доли участия. Это право суда основано на идее предотвращения возможного несправедливого нарушения прав других участников или возникновения серьезных негативных социальных и общественно значимых последствий. Однако закон не содержит конкретных примеров «негативных социальных и других общественно значимых последствий», оставляя это понятие открытым для интерпретации. Применение данного положения ограничено лишь исключительными ситуациями, требующими особого внимания и веского обоснования. Отказ в возврате доли участия может запустить длительные и сложные юридические процессы, затрагивающие различные стороны и аспекты общественной жизни

Российская научная литература отмечает, что конструкция упомянутого способа защиты подобна или схожа, но не совпадает с конструкцией виндикации (статья 301 ГК РФ) [4, с. 12].

Р.Р. Ушницкий считает: «Способ защиты, установленный в ст. 65.2 ГК РФ, подобен виндикации, но не является тем же самым» [9, с. 59].

А.В. Лаптев отмечает: «Необходимо четко различать виндикацию имущества и восстановление корпоративных прав в соответствии с правилами виндикации (по аналогии закона)» [10, с. 117].

По мнению известного юриста Е. А. Суханова, восстановление корпоративного контроля представляет собой эффективный механизм защиты гражданских прав. Этот процесс включает в себя целый ряд разнообразных действий, направленных на восстановление справедливости и законности. Среди таких действий можно выделить признание права собственности, возвращение утраченного имущества, аннулирование недействительных сделок, защиту преимущественного права покупки, отмену корпоративных актов и записей в реестре юридических лиц, а также аннулирование реорганизации юридического лица и его учредительных документов. Подобный подход позволяет достичь поставленных целей быстрым и эффективным путем, минуя долгие и сложные процедуры, связанные с другими способами защиты прав. В результате применения данного метода обеспечивается быстрое и эффективное восстановление нарушенных прав и интересов с минимальными затратами времени и усилий [6].

Некоторые ученые, которые считают, что восстановление корпоративного контроля является отдельным инструментом правовой защиты. Приверженцы этой точки зрения утверждают, что цель восстановления корпоративного контроля не в том, чтобы быть всеобъемлющим способом защиты, а в том, чтобы обеспечить возможность защиты прав участников корпорации на их долю в тех случаях, когда формально другие способы защиты недоступны из-за недобросовестных действий нарушителей [5; 11].

В свете вышесказанного стоит обратить внимание на точку зрения И. А. Назимова, который подчеркивает различие между восстановлением корпоративного контроля как защитного механизма и как экономического последствия использования различных способов защиты, ориентированных на возврат доли участия в компании. Кроме того, автор также отмечает, что восстановление корпоративного контроля является особым случаем, который допускается только при невозможности использования других законных способов защиты, и позволяет применять установленные законом механизмы защиты, даже при отсутствии определенных для них условий [5].

Возникает вопрос: если восстановление корпоративного контроля считается самостоятельным способом защиты, то почему для его осуществления приходится прибегать к другим общегражданским мерам защиты? Анализируя особенности определяемого в статье понятия в данном контексте, мы приходим к выводу, что данный процесс нельзя рассматривать исключительно как отдельное средство защиты прав.

Необходимо признать: восстановление корпоративного контроля в концептуальном плане может быть рассмотрено как процесс «возвращения к состоянию, существовавшему до нарушения прав». Это является более широким явлением, чем описанное в ст. 12 ГК РФ.

При подаче искового заявления в суд возникает ряд важных вопросов, среди которых особое внимание уделяется истечению срока исковой давности. Важно отметить, что решения судов демонстрируют различия в подходах к оценке требований о восстановлении корпоративного контроля в соответствии с тем, применяется ли узкий или широкий подход, а также от того, какие именно основания лежат в их основе (например, недействительность сделок о передаче доли, оспаривание решений органов управления по изменению Устава (оспоримые/недействительные) и другие). Важно заметить, что вопрос исковой давности не имеет четких рамок и стандартов в судебной практике. Тем не менее суды выработали определенные устоявшиеся позиции по некоторым аспектам данной проблематики, хотя они могут быть во многом противоречивы [12]. Важно учитывать этот аспект при разборе конкретных случаев и принятии решений.

Согласно общепринятому мнению, требование о восстановлении корпоративного контроля после утраты доли в обществе ограничивается трехлетним сроком согласно п. 3 ст. 65.2 ГК РФ. Это требование, по существу, является частным случаем восстановления нарушенного права, описанного в ст. 12 ГК РФ.

Сложности возникают при правильном определении срока исковой давности для других требований. Например, при обсуждении вопроса о признании недействительности решения общего собрания участников общества, которое внесло изменения в Устав, важным является определение, относится ли данное требование к восстановлению корпоративного контроля. Согласно вышеизложенным аргументам, на этот вопрос можно ответить утвердительно, и, следовательно, применяться должен общий трехлетний срок исковой давности [13]. Однако возникает вопрос о том, как учитывать специальные сроки обжалования решений общих собраний, которые могут значительно различаться между собой.

В этом случае возникает вопрос о применении общих положений (например, гл. 9.1 ГК РФ) или специальных (например, ст. 43 ФЗ «Об ООО») [11; 12]. Первоначально, ответ кажется очевидным: приоритет отдается норме специального закона, однако все не так просто. В судебной практике существуют два основных подхода к вопросу о сроках для подачи исков в отношении решений собраний:

1. Применение норм ГК РФ о сроках исковой давности для решения, подлежащих оспариванию, предусматривает следующие сроки: шесть месяцев с момента, когда заинтересованное лицо узнало о нарушении своих прав, или должно было узнать о таком нарушении, либо два года с момента, когда информация о решении стала доступна для участников корпорации (согласно п. 5 ст. 181.4 ГК РФ).
2. Специальные, более короткие сроки исковой давности, установленные ФЗ «Об ООО», ограничиваются двумя месяцами для подачи исков по вопросам решений собраний участников Общества (согласно п. 4 ст. 43 ФЗ «Об ООО»).

Суды, применяющие специальный срок исковой давности, объясняют это следующим образом: если в специальном законодательстве нет соответствующих норм, то применяется гл. 9.1 ГК РФ (п. 1 ст. 181.1 ГК РФ); так как специальным законом установлен срок для обжалования решений, то нет оснований использовать положения п. 5 ст. 181.4 ГК РФ в спорных ситуациях. Судебная практика также указывает, что информация и документы, содержащиеся в государственных реестрах, являются открытыми и доступными в соответствии с п. 1 ст. 6 Федерального закона «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» [14]. Суды, ссылаясь на статьи 8, 34 и 48 ФЗ «Об ООО», отмечают, что участие в ООО предполагает активную роль участников, которые должны проявлять интерес к деятельности компании. Участники могут получить информацию из ЕГРЮЛ и оспорить принятые с нарушением закона решения до истечения срока исковой давности, если проявят необходимую добросовестность.

Многие суды не придерживаются преобладающей позиции по данному вопросу. Они отдают предпочтение подходу, который охватывает указанные требования, изложенные в п. 5 ст. 181.4 ГК РФ. Такую же точку зрения поддержал Верховный суд Российской Федерации. Однако, несмотря на это, все же существует ряд судов, которые придерживаются иного мнения по данному вопросу, описанного выше. В их понимании, соблюдение указанных требований является необходимым условием для законности и обоснованности принимаемых судебных решений. Разногласия в толковании и применении законодательства остаются актуальной проблемой в судебной практике. Важно отметить, что различные точки зрения на данную проблему могут привести к разнообразным выводам и решениям в рамках различных судебных дел.

В современном мире, где корпоративные отношения являются фундаментом экономической стабильности, вопрос корпоративного контроля и возможности его восстановления актуален как никогда. Однако, несмотря на то что данная тема вызывает значительный интерес среди специалистов, практиков и юристов, законодательное поле в этой сфере остается неполноценным и нуждается в дополнительном уточнении. Определение сущности исследуемого в данной статье понятия позволило бы более точно разграничить данный институт от других методов охраны, использованных на территории Российской Федерации, и урегулировать не менее важный вопрос касательно сроков исковой давности.

Предлагается внести изменения в п. 3 ст. 65.2 ГК РФ следующего содержания:

«3. Если иное не установлено настоящим Кодексом, участник коммерческой корпорации, утративший помимо своей воли права участия в ней, вправе требовать возвращения ему доли участия, перешедшей к иным лицам.

Если доля участия в корпорации была приобретена у лица, не имевшего права ее отчуждать, и при этом приобретатель не мог ожидать такой ситуации (добросовестный приобретатель), то участник имеет право требовать возврата своей доли участия в том случае, если она была утрачена не по своей воли по причине незаконных действий других участников или третьих лиц.

В случае, если требование о возвращении участия будет удовлетворено, и доля участия фактически возвращена, то лицо, осуществившее возврат, имеет право потребовать от лица, осуществившего отчуждение участия, возврата средств, выплаченных за эту долю, а также компенсацию за понесенные убытки».

Список литературы

1. Российская Федерация. Законы. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) : ГК РФ : Федеральный закон Российской Федерации от 30 ноября 1994 года № 51-ФЗ : [принят Государственной Думой 21 октября 1994 года] : [с изменениями и дополнениями на 1 октября 2023]. – URL: http://www.consultant.ru (дата обращения: 26.03.2024). – Режим доступа: КонсультантПлюс. Законодательство. – Текст : электронный.
2. Степанов, Д. И. Феномен корпоративного контроля / Д. И. Степанов. – Текст : непосредственный // Вестник гражданского права. – 2009. – № 3. – С. 142-206.
3. Сарбаш, С. В. Восстановление корпоративного контроля / С. В. Сарбаш. – Текст : непосредственный // Вестник гражданского права. – 2008. – № 4. – С. 70-79.
4. Хохлов, В. А. О восстановлении корпоративного контроля / В. А. Хохлов. – Текст : непосредственный // Журнал предпринимательского и корпоративного права. – 2016. – №4. – С. 9–14.
5. Назимов, И. А. Восстановление положения, существовавшего до нарушения прав участников юридических лиц корпоративного типа : специальность 12.00.03 «Гражданское право, предпринимательское право, семейное право, международное частное право»: диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук / Назимов Игорь Александрович ;Уральский государственный юридический университет. – Екатеринбург, 2014. – 184 с. – Текст : непосредственный.
6. Суханов, Е. А. О достоинствах и недостатках новой редакции главы 4 Гражданского кодекса РФ / Е. А. Суханов. – Текст : непосредственный // Хозяйство и право. – 2014. – №9. – С.3–23.
7. Егоров, А. В. Восстановление корпоративного контроля. Плюсы и минусы новой конструкции ГК РФ / А. В. Егоров. – Текст : непосредственный // Арбитражная практика. – 2015. – №7. – С. 50–55.
8. Леонтьев, Н. В. Проблемы применения статьи 65.2 Гражданского кодекса России в контексте восстановления корпоративного контроля / Н. В. Леонтьев. – Текст : непосредственный // Законы России: опыт, анализ, практика. – 2019. – №1. – С. 65–70.
9. Ушницкий, Р. Р. Статья 65.2 ГК РФ и природа корпоративного правоотношения / Р. Р. Ушницкий. – Текст : непосредственный // Журнал предпринимательского и корпоративного права. – 2016. – №2. – С. 57–60.
10. Лаптев, В. А. Корпоративное право: правовая организация корпоративных систем: монография / В. А. Лаптев. – М.: Проспект, 2019. – 384 с.
11. Маковская, А. А. Восстановление корпоративного контроля в системе способов защиты корпоративных прав / А. А. Маковская. – Текст : непосредственный // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. – 2009. – №1. – С. 106–121.
12. Российская Федерация. Законы. Об обществах с ограниченной ответственностью: Федеральный закон № 14-ФЗ текст с изменениями и дополнениями на 13 июня 2023 года: принят Государственной Думой 14 января 1998 года: одобрен Советом Федерации 28 января 1998 года // КонсультантПлюс: справочная правовая система. – Москва, 1998 – . – Загл. с титул. экрана.
13. Степанов, Д. И. Ничтожность корпоративных решений в судебно-арбитражной практике / Д. И. Степанов. – Текст : непосредственный // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. – 2020. – №9. – С. 142–200.
14. Российская Федерация. Законы. О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей: Федеральный закон № 129-ФЗ текст с изменениями и дополнениями на 1 марта 2023 года: принят Государственной Думой 13 июля 2001 года: одобрен Советом Федерации 20 июля 2001 года // КонсультантПлюс: справочная правовая система. – Москва, 2001 – . – Загл. с титул. экрана.