УДК 94

Оккупация СССР Германии 1945-1949: то, что происходит после победы в войне, может быть важнее самой войны

Беспалько Григорий Николаевич – аспирант Северного арктического федерального университета

Аннотация: В статье рассматривается германский вопрос в 1945-1949 годах. В 1945 году, когда Красная армия вошла в страну, Восточная Германия была не «оккупирована», а «освобождена» так трактовали это событие в Германской Демократической Республике вплоть до распада социалистического блока. В современное время, после изучения недавно открытых архивных документов, в России и Германии появились данные, которые позволяют по-новому оценить то, что происходило во время советской оккупации Восточной Германии с 1945 по 1949 год. Они открывают всесторонний взгляд на советскую политику в оккупированной зоне и ее практические последствия как для немцев, так и для русских – и, в конечном счете, для послевоенной Европы.

Ключевые слова: СССР, Восточная Германия, Бизона, оккупация, советская блокада Берлина.

Германский вопрос в 1945-1949 годах представлял собой сложную проблему определения форм государственно-политического и социально-экономического существования Германии и нахождения ее места в новой системе международных отношений. В конце Второй мировой войны, в соответствии с соглашениями, достигнутыми между Уинстоном Черчиллем, Франклином Д. Рузвельтом и Иосифом Сталиным в Ялте в феврале 1945 года, Германия была разделена союзниками-победителями –Великобританией, США, Советским Союзом и Францией – на четыре зоны оккупации [1, с. 108].

Первоначально предполагалось, что страна будет управляться как единое целое центральными администрациями Германии в соответствии с решениями, принятыми четырьмя союзниками, действующими совместно через Контрольный совет союзников в Берлине, но на практике каждый из союзников управлял своей зоной более или менее независимо в течение первых двух лет оккупации.

Из-за активной позиции СССР в том числе, к концу 1947 года переговоры между четырьмя государствами зашли в тупик. Провал Московской и лондонской сессий Совета министров иностранных дел показал, что дальнейшее сотрудничество по германскому вопросу было невозможно.

В 1947 году британская и американская зоны объединились экономически, образовав «Бизону», но оставались отдельными политическими образованиями. Только в 1949 году, через четыре года после окончания войны, три западные зоны официально объединились, образовав Федеративную Республику (Западная) Германия, а советская зона стала Германской Демократической Республикой (Восточная Германия) [9, с. 26-38].

Поражение Германии во Второй мировой войне создало вакуум власти в Центральной Европе. СССР, в силу своего геополитического положения, имел возможность заполнить его и установить континентальное господство. Англия и Франция были слишком ослаблены, чтобы сформировать противовес советской власти. В такой ситуации США должны были взять на себя функции сдерживания коммунизма в Европе, которые непосредственно влияли на немецкую политику на Западе.

Многие выводы, по-видимому, одинаково справедливы для зон США и Франции, хотя подробная ситуация, проводимая политика и временные рамки в каждой зоне различались. На востоке Германская Демократическая Республика должна была оставаться верным союзником Советского Союза более 40 лет, вплоть до падения Берлинской стены в 1989 году, и за это время стать относительно богатой по сравнению с другими членами Советского блока [3, с. 55].

В политическом и дипломатическом плане Германия была денацифицирована, разоружена как независимая военная сила, а Западная и Восточная части прочно закрепились в рамках альянсов НАТО и Варшавского договора. На Западе валютная реформа 1948 года, политика свободного рынка и щедрые условия помощи Маршалла создали предпосылки для последующего «экономического чуда». Эта история успеха была подкреплена мирным воссоединением в 1990 году, заменившим безрезультатную и потенциально нестабильную ситуацию, создавшуюся в 1949 году, когда Германия была разделена на два отдельных государства.

Советская политика в отношении Германии изначально основывалась на долгосрочном плане. Она касалась элементов советского планирования, постепенного усиления коммунистического влияния в восточной зоне оккупации, углубления экономического кризиса в Германии, роста социальной напряженности и объединения оккупационной зоны, находящейся под властью левых политических партий. Таким образом, вся Германия вошла бы в советскую сферу влияния без прямого вмешательства Москвы [6, с. 165].

Одной из главных причин разногласий между СССР и западными странами по германскому вопросу была проблема репараций. Ряд исследователей склонны рассматривать жесткую репарационную политику Москвы как часть плана по дестабилизации социально-экономической ситуации в Германии. Большинство историков отмечают, что на начальном этапе (1945-1946) СССР и Франция проявили наибольшую несговорчивость в вопросе немецкого урегулирования [1, с. 125].

Репарационная политика Советского Союза была обусловлена сложной ситуацией и самим состоянием СССР после войны и острой необходимости восстановления экономики. В отсутствие иностранной помощи СССР просто не мог позволить себе быть великодушным. С экономической точки зрения репарационная политика СССР оценивается как успешная. Можно отметить, что в период 1945-1949 годов краткосрочные экономические цели были на первом плане и определяли немецкую политику советской стороны. И только с 1949 года Советский Союз приступил к решению долгосрочных политических задач [4, с. 302].

Советский Союз стремился использовать берлинскую блокаду в 1948-1949 годах для расширения своей сферы влияния в Европе, срыва процесса экономического восстановления западных зон и предотвращения образование Западногерманского государства. Первый Берлинский кризис рассматривается как элемент стратегического плана СССР по отношению ко всей Европе и миру в целом.

Анализируя фактор валютной реформы в дестабилизации ситуации в Берлине, исследователи указывают на тот факт, что изначально западные страны стремились учесть интересы СССР и не планировали вводить новую валюту в Берлине. Однако появление новой советской валюты во всех секторах города заставило Запад продлить реформу в Берлине.

 Предполагается, что Иосиф Сталин санкционировал введение новой валюты в Берлине с целью экономической и политической интеграции всего города в советскую зону. Успех такого шага открыл путь к решению германского вопроса на условиях СССР. Уступки Запада в берлинском вопросе, по мнению авторов, были неприемлемы, поскольку они повлекли бы за собой передачу Советскому Союзу инициативы в формировании европейского порядка [2, с. 16-25].

Реализованный в апреле 1948 года план Маршалла прямо противоречил видению Сталиным послевоенного мира: он надеялся, что Соединенные Штаты полностью уйдут из Европы, оставив СССР доминирующим фактором влияния в регионе [5, с. 153].

Советская блокада Берлина. В течение первой половины 1948 года представители Соединенных Штатов, Великобритании и Франции встречались в Лондоне, чтобы обсудить будущее Германии. В результате Соединенные Штаты и Великобритания договорились объединить свои оккупированные зоны для создания Бизонии, конечной целью которой было единое западногерманское государство, объединяющее оккупированные США, Великобританией и Францией зоны Германии и Берлин, с единой стабильной валютой [8, с. 116].

Когда Советы узнали об этих планах в марте 1948 года, они вышли из Контрольного совета союзников, который собирался после окончания войны для координации оккупационной политики между зонами.

В июне официальные лица США и Великобритании ввели новую валюту – немецкую марку – в Бизонии и Западном Берлине, не поставив в известность своих советских коллег. Расценив это как нарушение своих послевоенных соглашений, СССР немедленно выпустили свою собственную валюту – остмарку – в Берлине и Восточной Германии [3, с. 91].

В тот же день – 24 июня 1948 года – они перекрыли все автомобильные, железнодорожные и канализационные пути в оккупированные союзниками зоны Берлина, объявив, что четырехстороннему управлению городом пришел конец. Своей блокадой Советы отрезали около 2,5 миллионов мирных жителей в трех западных секторах Берлина от доступа к электричеству, а также к продовольствию, углю и другим жизненно важным поставкам.

Советский опыт в послевоенной Германии 1945-1949 годов высвечивает некоторые общие принципы, которые актуальны и сегодня: то, что происходит после победы в войне, может быть важнее самой войны. Как сказал фельдмаршал Монтгомери в послании своим войскам в День Победы 8 мая 1945 года: «Мы выиграли войну с Германией. Давайте теперь завоюем мир» [1, с. 195].

Обращаясь к современной эпохе, можно отметить, что опыт британской и американской оккупации Ирака и Афганистана показали, что «смена режима» и победа в войне не обязательно приводят к установлению стабильных и процветающих демократий, как это было в случае оккупации союзниками Западной Германии и Японии после Второй мировой войны.

Ограничительные меры по предотвращению будущей агрессии должны быть дополнены позитивными восстановительными мерами, с тем чтобы оккупированные страны могли видеть, что их собственные усилия вознаграждены, дать немцам «надежду на будущее».

Существует предел тому, насколько тщательно можно подготовиться заранее, поскольку невозможно предсказать фактические обстоятельства на местах. Поэтому военным командирам и гражданским властям необходимо гибко реагировать в свете того, с чем они сталкиваются.

Демократия не может быть навязана силой или тоталитарными средствами. Попытки заставить местных жителей делать все по приказу победителя могут оказаться контрпродуктивными. Чтобы политические структуры просуществовали и после оккупации, они должны быть созданы местными политическими лидерами и приняты населением в целом. Личные отношения между оккупантом и оккупируемыми очень важны. Примирение не происходит автоматически, оно требует сознательных усилий с обеих сторон.

Список литературы

1. Висков С.И. Союзники и «германский вопрос» / С.И. Висков, В.Д. Кульбакин. – М.: Наука, 1990. – 304 с.
2. Галкин А.А., Мельников Д.Е. СССР, западные державы и германский вопрос (1945-1965 гг.) / А.А. Галкин, Д.Е. Мельников. – М.: Политиздат, 1966. – 407 с.
3. Мухина Я.Б. Германский вопрос во внешней политике СССР в период с 1945–90-х гг. / Я.Б. Мухина. – М.: МГПУ, 1998. – 120 с.
4. Ржешевский, О.А. Война и дипломатия. Документы, комментарии / О.А. Ржешевский. – М.: Наука, 1997. – 465 с.
5. СССР и германский вопрос. 1941–1949: документы из Архива внешней политики Российской Федерации: в 3 т. / редкол.: Г.П. Кынин и Й. Лауфер. – М.: Международные отношения, 1996–2003. – Т. І: 22 июня 1941 г. – 8 мая 1945 г. – 1996. – 783 с.; Т. ІІ: 9 мая 1945 г. – 3 октября 1946 г. – 2000. – 880 с; Т. ІІІ: 6 октября 1946 г.–15 июня 1948 г. – 2003. – 825 с.
6. Семиряга М.И. Как мы управляли Германией. Политика и жизнь / М.И. Семиряга. – М.: РОССПЭН, 1995. – 400 с.
7. Тегеран – Ялта – Потсдам: сб. док. / сост.: Ш. П. Санакоев, Б. Л. Цыбулевский. – 2-е изд. – М.: Междунар. отношения, 1970. – 416 с.
8. Филитов А. М. Германский вопрос: от раскола к объединению. Новое прочтение / А. М. Филитов. – М.: Междунар. отношения, 1993. – 240 c.
9. Чистякова М.Р. Немецкие органы управления в процессе формирования Бизонии (1946-1947) // Вестник Московского университета Сер.8 История. 2009. №1 с. 26-38
10. Naimark N. The Russians in Germany: A History of the Soviet Zone of Occupation. 1945–1949.// Cambridge, MA: Harvard University Press. 1995. – p. 586.