УДК 347.926

Саморегулирование как альтернатива адвокатской монополии в гражданском процессе

Бикмаев Булат Римович – магистр Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» в г. Санкт-Петербург.

Аннотация: Каждому гарантируется право защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом. Выражением данного права в законодательстве является право сторон в гражданском процессе пользоваться услугами выбранных ими представителей. Оценить квалификацию представителя лицу, не обладающему юридическими знаниями, затруднительно. В то же время государство гарантирует получение квалифицированной юридической помощи. Настоящая статья посвящена проблеме соотношения гарантии получения квалифицированной юридической помощи и права каждого защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом. В рамках данной статьи автор оценивает предлагаемое концепцией регулирования рынка профессиональной юридической помощи расширение «адвокатской монополии» с точки зрения соответствия Конституции РФ. Сравнив саморегулирование и требование о наличии статуса адвоката, автор приходит к выводу, что в гражданском процессе более предпочтительным с точки зрения Конституции РФ является саморегулирование деятельности представителей.

Ключевые слова: адвокатская монополия, саморегулирование, гражданский процесс, представитель.

Вопрос о реформировании рынка юридических услуг обсуждается довольно длительное время. В качестве основного недостатка существующего регулирования выделяется низкое качество оказываемых услуг ввиду отсутствия какого бы то ни было профессионального и этического контроля за деятельностью представителей. В 2017 году Министерством юстиции РФ опубликован проект концепции регулирования рынка профессиональной юридической помощи (далее – Концепция). В рамках Концепции предлагается объединить юристов, оказывающих юридическую помощь в единое профессиональное сообщество – создать современную адвокатуру, отвечающую вызовам времени и запросам различных групп клиентов [1]. Фактически такое объединение представляет собой распространение «адвокатской монополии» не только на уголовный процесс, но, в том числе, и на гражданский, арбитражный, административный процессы.

Действительно, как указывал Конституционный Суд РФ: «Гарантируя право на получение именно квалифицированной юридической помощи, государство должно, во-первых, обеспечить условия, способствующие подготовке квалифицированных юристов … и, во-вторых, установить с этой целью определенные профессиональные и иные квалификационные требования и критерии» [2]. Требование о наличии статуса адвоката предъявляется к защитнику в уголовном процессе. Адвокат, как лицо, обладающее высшим юридическим образованием, стажем работы по юридической специальности, знания которого подтверждены соответствующим экзаменом, руководствующийся в своей деятельности в том числе и кодексом профессиональной этики, необходим в уголовном процессе. Адвокат в уголовном процессе противостоит государству, которое как указывал А. В. Смирнов на стороне обвинения: «…действует в уголовном судопроизводстве в лице своих органов уголовного преследования» [3, с. 133]. Кроме того, необходимость адвоката в уголовном процессе может обуславливаться одной из целей уголовного судопроизводства, которая состоит в защите от необоснованного обвинения, осуждения, ограничения прав и свобод личности. С этой точки зрения адвокат выполняет скорее публичную функцию и помогает государству определить, верно ли установлено виновное в совершении преступления лицо и назначить ему справедливое наказание. Но, несмотря на это, необходимость адвоката даже в уголовном процессе не является очевидной с точки зрения Конституции РФ. Например, Н. Т. Ведерников отмечал: «Закрепление в статье 48 Конституции Российской Федерации права каждого обвиняемого пользоваться при защите от обвинения квалифицированной юридической помощью защитника не может расцениваться как наличие у него обязанности обращаться за оказанием юридической помощи только к членам коллегий адвокатов» [4].

В гражданском процессе действует принцип диспозитивности, а представитель нужен скорее для удобства сторон. Е. В. Васьковский отмечал, что представителю в гражданском процессе достаточно просто знать формы и обряды судопроизводства [5, с. 288].

Установление требования о наличии статуса адвоката у представителя в гражданском процессе – это ограничение конституционного права на судебную защиту. Однако, ограничение прав и свобод при определенных условиях допускается. Кроме того, в некоторых случаях это необходимо. С. А. Белов указывает, что ограничение прав является неизбежным явлением, поскольку права человека, если их не ограничивать, могут, во-первых, входить в конфликт между собой, а во-вторых, конфликтовать с общественными интересами, общественными публичными ценностями [6].

Условия ограничения прав предусмотрены Конституцией РФ. Согласно ст. 55 ограничение прав и свобод человека и гражданина допускается федеральным законом и только в той мере, которой это необходимо для защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Само же ограничение права не может быть произвольным. Для решения вопроса о допустимости вмешательства государства путем ограничения прав Европейским Судом по правам человека применяется тест на пропорциональность, например, в Постановлении ЕСПЧ от 24.07.2012 Постановление ЕСПЧ от 24.07.2012 «Дело «Фабер (Faber) против Венгрии» (жалоба № 40721/08). В Конституционном Суде Российской Федерации принцип пропорциональности также используется, хотя в решениях Конституционного Суда РФ отсутствует алгоритм его проведения. Пояснение по поводу теста на пропорциональность можно встретить в особом мнении Г. А. Гаджиева. На первом этапе Г. А. Гаджиев предлагает определить, не является ли ограничивающая мера совершенно недопустимым средством, и носит ли преследуемая цель легитимный характер. На следующем этапе должен быть проведен тест на соразмерность. Предполагается оценка необходимости использования того ограничения права, которое использовал законодатель, так как всегда существуют альтернативы. Г. А. Гаджиев отмечает, что необходим выбор наименьшей из ограничительных мер, с помощью которой возможно добиться того же результата. Третий же этап предполагает: «…балансирование между преследуемой целью и правами, подвергающимися ограничениям» [7].

Допустимость отступления от принципа диспозитивности при выборе представителя, но применительно к арбитражному процессу, Конституционным Судом РФ разъяснялась. Как указано судом, целями введения требований о наличии образования у представителя в арбитражном процессе являлись: повышение эффективности защиты прав; оптимизация судебной нагрузки, что предполагает некоторую профессионализацию процесса; усиление гарантии получения квалифицированной юридической помощи. Сами по себе указанные цели являются легитимными. Требование о наличии высшего образования у представителя в арбитражном процессе не умаляет право, а лишь устанавливает минимальный стандарт обеспеченности квалифицированной юридической помощью. При этом достаточно лишь одного представителя, обладающего высшим образованием [8].

Если обратиться к заявленным Концепцией целям, то ее принятие также направлено на повышение эффективности защиты прав, усиление гарантии получения квалифицированной юридической помощи [1]. Однако, аналогичных целей предлагается добиваться более жесткими ограничениями – установлением требования о наличии у представителя статуса адвоката. К сожалению, содержание понятия «квалифицированная юридическая помощь» не раскрывается. В законодательстве можно найти лишь упоминание о том, что адвокатская деятельность является квалифицированной юридической помощью. Если квалифицированной помощью является помощь, которая оказывается адвокатами, следовательно, требование к квалифицированной юридической помощи – это требование не только к образованию, опыту работы, сдаче соответствующего экзамена, но и к самому процессу её оказания, а также к возможности контроля.

Существуют ли альтернативы получению статуса адвоката? Одним из важных этапов при оценке ограничения права, до перехода к оценке пропорциональности ограничения права в узком смысле, является ответ на вопрос о наличии иного, менее обременительного средства [9, с. 56]. Альтернативой получению статуса адвоката может быть требование к представителю состоять в саморегулируемой организации. В частности, Е. Шестаков рассматривает вариант объедения на основе принципа саморегулирования как наиболее подходящий для многих юристов [10].

В чем же сходства между членством в саморегулируемой организации и адвокатской палате? В некотором виде адвокатская палата также является саморегулируемой организацией, поскольку, как отмечает А. И. Шехтер, функции адвокатских палат отвечают признакам саморегулирования [11]. Адвокатская палата, как и саморегулируемая организация, является некоммерческой организацией. В составе саморегулируемой организации могут объединяться субъекты профессиональной деятельности по аналогии с адвокатскими палатами. Все члены саморегулируемой организации обязаны соблюдать стандарты и правила профессиональной деятельности. Аналогом стандарта профессиональной деятельности адвокатов является кодекс профессиональной этики. Контроль за соблюдением правил, стандартов и в саморегулируемой организации, и в адвокатской палате осуществляют специализированные органы. Ответственность членов саморегулируемой организации может обеспечиваться как путем создания системы страхования, так и формированием компенсационных фондов. Страхование ответственности адвоката также предусмотрено законом, однако действие соответствующей нормы в настоящее время приостановлено.

Вариант саморегулирования в Концепции рассматривался. В качестве существенных недостатков такого подхода Концепция отмечает: неэффективное выполнение функции по выработке отраслевых стандартов деятельности; низкую эффективность и формальность контроля саморегулируемой организации за соблюдением её членами установленных требований; неэффективность механизмов обеспечения имущественной ответственности субъектов саморегулирования перед потребителями. Полагаю, что аналогичные недостатки могут иметь и адвокатские палаты. Однако, в отличии от адвокатской палаты, саморегулируемые организации будут находиться в конкурентной среде, что повлечет необходимость соблюдения устанавливаемых стандартов, обеспечение реальной имущественной ответственности. Конкуренция является дополнительным фактором контроля, отсутствующим у адвокатских плат. С этой точки зрения не ясно насколько необходимо увеличение расходов на контроль за деятельностью саморегулируемых организаций, что также отмечается в качестве недостатка. Относительно аргумента о наличии двойных профессиональных стандартов нельзя утверждать, что такое положение является негативным фактором. Не по всем делам требуется высококвалифицированный специалист, а квалифицированную юридическую помощь в некоторых случаях сможет оказать лицо, отвечающее хотя бы минимальным стандартам. В то же время саморегулируемые организации смогут удовлетворить потребность и в высококвалифицированных представителях, устанавливая повышенные требования к своим членам.

Таким образом, членство в адвокатской палате сущностно схоже с саморегулированием, а выделяемые недостатки не являются бесспорными. Более того, членство в саморегулируемой организации является менее обременительным ограничением права на судебную защит в сравнении с требованием о наличии статуса адвоката у представителя. Во-первых, привлечение адвоката в качестве представителя лишает доверителя гарантий, предоставляемых законом о защите прав потребителей, которые он мог использовать в случае привлечения не адвоката. Во-вторых, необходимый доверителю представитель может не иметь статуса адвоката. Как отмечает А. В. Цискаришвили, для тех, кто занимается юридической помощью как бизнесом, серьезной преградой является тот факт, что адвокатская деятельность не является предпринимательской [12]. А идея о том, что даже самый опытный адвокат не может быть достаточно компетентным во всяком судебном деле, прослеживается и в позициях Конституционного Суда РФ [8]. В-третьих, создается фактическое препятствие к использованию способов защиты, которое заключается в возможно большей оплате услуг представителей адвокатов, поскольку такие представители несут дополнительные расходы, связанные с наличием статуса адвоката. Саморегулируемые организации могут предлагать более выгодные условия сотрудничества. Это позволит привлекать большее количество юристов с разнообразными компетенциями, а снижение взносов, связанных с членством в саморегулируемой организации, также может отразиться на стоимости услуг представителя.

Таким образом, учитывая необходимость соблюдения принципа пропорциональности ограничения права на судебную защиту в целях реализации гарантии на получения квалифицированной юридической помощи и ограничения права минимально возможным способом, вариант объединения юристов в саморегулируемые организации является более предпочтительным, чем установление требования о наличии статуса адвоката в гражданском процессе.

Список литературы

1. Проект Распоряжения Правительства РФ «Об утверждении Концепции регулирования рынка профессиональной юридической помощи» (по состоянию на 24.10.2017). URL: https://fparf.ru/documents/draft-regulations/the-draft-concept-for-the-regulation-of-the-market-of-professional-legal-assistance/ (дата обращения: 27.07.2022).
2. Постановление Конституционного Суда РФ от 28.01.1997 № 2-П «По делу о проверке конституционности части четвертой статьи 47 Уголовно - процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобами граждан Б.В. Антипова, Р.Л. Гитиса и С.В. Абрамова» // СПС КонсультантПлюс.
3. Уголовный процесс: учебник / А.В. Смирнов, К.Б. Калиновский; под общ. ред. проф. А.В. Смирнова. – 4-е изд., перераб. и доп. – М.: КНОРУС, 2008. – 704 с.
4. Особое мнение судьи Конституционного Суда Российской Федерации Н.Т. Ведерникова по делу о проверке конституционности части четвертой статьи 47 Уголовно - процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобами граждан Б.В. Антипова, Р.Л. Гитиса и С.В. Абрамова» // СПС КонсультантПлюс.
5. Васьковский Е.В. Курс гражданского процесса: Субъекты и объекты процесса, процессуальные отношения и действия. – М.: Статут, 2016. – 624 с.
6. Белов С.А. Курс лекций по конституционному праву. URL: http://hdl.handle.net/11701/18010 (дата обращения: 27.07.2022).
7. Мнение судьи конституционного суда российской федерации Гаджиева Г. А. по делу о проверке конституционности положений части 9 статьи 3 федерального закона «О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела i части первой и статью 1153 части третьей гражданского кодекса российской федерации» в связи с жалобой гражданина Потоцкого Е.В. // СПС КонсультантПлюс.
8. Постановление Конституционного Суда РФ от 16.07.2020 № 37-П «По делу о проверке конституционности части 3 статьи 59, части 4 статьи 61 и части 4 статьи 63 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой общества с ограниченной ответственностью «Александра» и гражданина К.В. Бударина» // СПС КонсультантПлюс.
9. Михайлов А.А. Принцип пропорциональности: сущность, практика применения Европейским Судом по правам человека, Конституционным Судом РФ и значение для совершенствования системы доказывания в современном уголовном процессе России // Уголовная юстиция. 2016. № 1(7). С. 56 – 69. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/printsip-proportsionalnosti-suschnost-praktika-primeneniya-evropeyskim-sudom-po-pravam-cheloveka-konstitutsionnym-sudom-rf-i-znachenie/viewer (дата обращения 27.07.2022).
10. Шестаков Е. Саморегулирование юристов против адвокатской монополии // Информационный портал «Саморегулирование». URL: http://sroportal.ru/publications/samoregulirovanie-yuristov-protiv-advokatskoj-monopolii/ (дата обращения: 27.07.2022).
11. Шехтер А.И. Спорные вопрос, связанные с определением правового статуса объединений адвокатов // «Законы России: опыт, анализ, практика» №2, февраль 2010 г. URL: http://base.garant.ru/5856411/ (дата обращения 12.02.2021).
12. Цискаришвили А.В. Перспективы введения адвокатской монополии // Matters of Russian and International Law. 2016. №6. C. 59 – 69. URL: http://publishing-vak.ru/file/archive-law-2016-6/6-tsiskarishvili.pdf (дата обращения: 27.07.2022).