УДК 902

Попытка анализа северо-западного дома И-2 архаического квартала Мирмекия на основе массового керамического материала

Доценко Владислав Вадимович – студент бакалавриата кафедры Археологии Санкт-Петербургского государственного университета.

Аннотация: В статье представлена попытка интерпретации функций комнат мирмекийского дома И-2, на основе массового керамического материала. Впервые даются обобщённые данные по количеству фрагментов керамики в указанном доме, кроме того, проводится её анализ в контексте соотнесения с размерами комнат, а также с ранее предполагаемыми функциями помещений.

Ключевые слова: Мирмекий, античная керамика, массовый материал, керамика, функции помещений.

Архаический дом И-2 имеет прерывистую историю исследования. Вначале он исследовался экспедицией В.Ф. Гайдукевича с 1938 г. [1, С. 98-118], а затем экспедицией А.М. Бутягина с 2003 по 2015 годы. За это время комплекс был полностью раскопан и появилось достаточное понимание его конструкции [3, С. 126-131]. Однако за всё это время никто не обращался к массовому керамическому материалу комплекса, который, как оказалось, способен дать весьма интересные данные. В настоящей же статье мы проанализируем весь керамический материал как инструмент для определения функций помещений дома. Всего в данном комплексе чётко выделяется 7 помещений. Из рассматриваемых же: помещения LVI, LVIII, LIX, 9 и LVII были точно жилыми, а помещения 10 и 4 представляли собой двор. Однако на функции помещений нам указывает не только керамика но и остатки очагов. Так, в помещении LVII за все время было найдено 3 очага. Это единственное помещение в доме, где было найдено сразу несколько очагов, что определенно наталкивает на некоторые мысли. Первый очаг был обнаружен возле кладки 369, ещё несколько фрагментов очага были возле кладки 348 и третий очаг был в юго-восточном углу помещения LVII. Также и в помещении 10 был обнаружен очаг №И-1/2015, который имел очень плохую сохранность. Ещё один очаг был в помещении LVI. Его остатки обнаружены в южной части помещения и представляли собой пятно пережженной печины и угля. Хотя точно не ясно – очаг ли это, упомянуть о его наличие стоит.

Такое положение вещей дает нам возможность, добавив сюда данные по количеству керамики и сделать определенные выводы о функциональном назначении помещений. Начнем анализ с помещения LVII. Здесь картина складывается наиболее очевидным образом, поскольку здесь было найдено 3 очага. Также, говоря о керамике, то здесь было обнаружено 1946 фрагментов [5, С. 25-27], [6, С. 40-44]. Кроме того, в нашем исследовании был введен такой параметр как коэффициент насыщенности, показывающий - сколько фрагментов керамики приходится на квадратный метра помещения. Данный параметр, показывает отношение количества керамики к площади помещения. Так, в помещении LVII данный коэффициент составляет 176,9%. Это самый большой показатель после помещения 10. Таким образом, такой коэффициент насыщенности и наличие разновременных трех очагов дают сделать вывод о том, что данное помещение продолжительную часть времени использовалось как помещение для приготовления пищи. Также следует сказать и о помещении 10 - керамика довольно хорошо отражает его роль как участка двора. Здесь обнаруживается наибольшее число керамических фрагментов – 4727 [6, С. 47-51], [6, С. 54-56], что выражается как коэффициент насыщенности 378,6% - самый большой коэффициент на памятнике. Также, говоря о функции помещения, нельзя забывать о найденном здесь очаге, который, по-видимому, говорит о том, что данное помещение также могли использовать для готовки, однако, только в теплые времена года. Количество керамики также говорит, что в дворовом помещении, очевидно, не так сильно следили за чистотой, и часть керамического мусора могли просто оставлять. Также дворовым помещение являлось помещение 4 [7, С. 56-57]. Оно было куда меньше помещения 10, и в нем было найдено всего 181 керамический фрагмент, что соответствует 15 % коэффициента насыщенности.

Анализ керамики также может поменять отношение к помещению LVI [2, С. 8-10]. Обнаружение там очага, или же места похожего на очаг, могло бы сказать об его использовании для готовки, однако керамика свидетельствует об обратном. Здесь было найдено 664 фрагмента керамики – 48,8 % коэффициента насыщенности. Это довольно четко говорит о совершенно другом характере помещения. Вероятно, это было обычное жилое помещение, в котором в определенный момент был сооружен очаг для обогрева. Количество керамики говорит и о характере помещения LVIII [2, С. 12-15]. Это помещение, будучи довольно небольшими в размерах, вероятно, служило складом. Малое число керамики – 82 фрагмента, и что самое важное индекс насыщенности, который здесь составляет всего 11, 6%, говорит о том, что помещением мало пользовались и, вероятно, просто хранили определенные вещи. Также сказать стоит и о помещениях 9 [6, С. 44-47] и LIX [4, С. 43-49]. Они безусловно являлись жилыми. Однако, будучи разделенными одной лишь стеной в помещении 9 коэффициент насыщенности 138% (1163 фрагмента), а в помещении LIX всего 65% (661 фрагмент). Здесь может быть несколько объяснений проблемы. Понять - почему в соседних помещениях такой большой разрыв в числе керамической тары становится легче, если вспомнить, что рядом с помещением 9 находится помещение LVII. Можно предположить, что такое соседство с кухонным помещением содействовало попаданию керамического мусора из одного помещения в другое. Таким образом, керамический материал может довольно хорошо указывать на функциональное назначение определенных помещений.

Список литературы

1. Гайдукевич В. Ф., 1987. Античные города Боспора: Мирмекий. JI.: Наука. С. 182
2. Бутягин А. М., 2004а. Отчет о работах Мирмекийской экспедиции в 2003 г. СПб. // Архив отдела античного мира Государственного Эрмитажа.
3. Бутягин А. М., 2004б. Дом под мирмекийскими зольниками// Боспорский феномен: проблемы хронологии и датировки памятников / Отв. ред. М.Ю. Вахтина. СПбС. 126-131.
4. Бутягин А. М., 2008. Отчет о работах Мирмекийской экспедиции в 2007 г. СПб. // Архив отдела античного мира Государственного Эрмитажа.
5. Бутягин А. М., 2014. Отчет о работах Мирмекийской экспедиции в 2013 г. СПб. // Архив отдела античного мира Государственного Эрмитажа.
6. Бутягин А. М., 2015. Отчет о работах Мирмекийской экспедиции в 2014 г. СПб. // Архив отдела античного мира Государственного Эрмитажа.
7. Бутягин А. М., 2016. Отчет о работах Мирмекийской экспедиции в 2015 г. СПб. // Архив отдела античного мира Государственного Эрмитажа.