УДК 34

Применение мер ответственности к стороне, нарушившей корпоративный договор

Гриб Владимир Григорьевич – доктор юридических наук, Заслуженный юрист Российской Федерации, профессор кафедры Гражданско-правовых дисциплин и цифрового права Московского финансово-промышленного университета «Синергия».

Савина Ирина Игоревна – аспирант кафедры Гражданско-правовых дисциплин и цифрового права Московского финансово-промышленного университета «Синергия».

Аннотация: В статье рассматривается какие меры ответственности применяются к стороне, нарушившей корпоративный договор. Нами приводятся примеры рассмотрения арбитражных процессов в различных судах Российской Федерации. В ходе раскрытия нами необходимого материала, мы приходим к выводу, что судебная практика свидетельствует о том, что в Российской Федерации компенсация не находит широкого применения в качестве меры ответственности к стороне корпоративного договора в связи с его нарушением.

Ключевые слова: корпоративное право, корпорации, корпоративные договора, уставные соглашения.

Понятие контрактной системы появилось в российском законодательстве не так давно и было заимствовано из зарубежной правовой практики. При введении данной системы возникали определенные проблемы, которые касались ответственности участников ООО и акционерных хозяйственных обществ в случае нарушения корпоративных договоренностей.

Федеральный закон №208-ФЗ от 26.12.1995 «Об акционерных обществах» и Гражданский кодекс РФ гарантируют правовую защиту в тех ситуациях, когда корпоративный договор нарушается. ГК РФ предусматривает возможность признавать недействительность корпоративных решений участников АО или ООО, инициируемую заинтересованной стороной. Федеральный закон «Об акционерных обществах» «содержит инструменты ответственности: возмещение убытков, неустойка и компенсация» [1].

Однако судебная практика демонстрирует, что привести доказательства всех понесенных убытков крайне сложно, поэтому арбитражные суды зачастую не удовлетворяют иски о возмещении убытков. К примеру, постановление 5-го арбитражного апелляционного суда №05АП-9627/2016 от 16.01.2017 по делу №А51-10201/2016 гласит, что «истец требовал возмещения убытков в размере 1 165 000 рублей. Иск не был удовлетворен» [2]. Аналогичным образом согласно решению №17АП-16806/2013-ГК 17-го арбитражного апелляционного суда от 18.02.2014 по делу №А50-15942/2013 суд отказался удовлетворить исковое заявление о возмещении убытков. 

Пункт 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ №7 от 24 марта 2016 года «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств» содержит следующие обоснования: «Кредитор представляет доказательства, подтверждающие наличие у него убытков, а также обосновывающие с разумной степенью достоверности их размер и причинную связь между неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства должником и названными убытками. Таким образом, взыскание убытков за нарушение условий корпоративного договора абсолютно неэффективная мера, которая редко используется в российском правопорядке» [3].

Несмотря на признание данного факта, в определенных обстоятельствах суд встает на сторону истца, что подтверждает выдержка из Постановления 8-го арбитражного апелляционного суда от 16.09.2011 по делу №А46-3735/2011: «Суд апелляционной инстанции считает, что финансовое положение продавца, действительно, существенно различается в зависимости от того получит ли он стоимость отчужденной закладной в течение 10 дней с момента ее передачи, или в течение 12 месяцев с момента ее передачи. Тем более, что предметом купли-продажи является такой товар как закладная, то есть именная ценная бумага, удостоверяющая следующие права ее законного владельца: право на получение исполнения по денежным обязательствам, обеспеченным ипотекой, без представления других доказательств существования этих обязательств; право залога на имущество, обремененное ипотекой…

При таких обстоятельствах, учитывая отсутствие доказательств обратного, суд апелляционной инстанции считает обоснованной позицию истца о том, что заключение сторонами дополнительного соглашения от 20.08.2009 №1 в части изменения срока оплаты отчуждаемой по договору от 12.08.2009 №12/08, влечет убыточность сделки по отчуждению закладной для ОАО «Омское ипотечное агентство» [4].

В качестве характерного судебного определения о возмещении убытков можно еще привести постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа №Ф09-2678/09-С6 от 06.05.2009: «суд отказал в удовлетворении иска о расторжении договора аренды и выселении ответчика из нежилых помещений, поскольку истец, заключая спорный договор на длительный срок, мог предвидеть инфляционные процессы и, как результат, увеличение стоимости аренды, однако при совершении данной сделки не проявил должной степени осмотрительности» [5].

Что касается исков о взимании неустойки, то с ними ситуация гораздо лучше, так как нередко подобные заявления суд удовлетворяет. Характерный пример - постановление Арбитражного суда Московского округа №Ф05-17142/2017 от 28 ноября 2017 года по делу №А40-56243/2014: «с ответчика была взыскана неустойка за нарушение акционерного соглашения в полном размере – 722 729 050 рублей» [6]. Арбитражный суд, разбирая данное дело, установил, что «…ответчик, именуя себя единственным участником акционерного общества, игнорируя права истца на управление обществом, при отсутствии соответствующего кворума принял ряд решений, в том числе направленных на увеличение уставного капитала и, как следствие, уменьшением процентного соотношения акций и голосов, принадлежащих истцу, как члену акционерного общества…», нарушив тем самым права истца [7]. 

Однако имеется и немалое количество исков, по которым взимание неустойки не удовлетворяется или ее размер снижается согласно ст. 333 ГК РФ. В пример можно привести целый перечень типичных судебных решений: «Определение Верховного Суда Российской Федерации от 03.10.2016 №304-ЭС-11978 по делу №А45-12277/2015; Постановление Арбитражного Суда Северо-Западного округа от 11.03.2020 №Ф07-1411/2020 по делу №А56-30829/2019; Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 27.12.2018 №Ф07-15283/2018 по делу №А56-105450/2017; Постановление 13ААС от 20.08.2018 №13АП-17056/2018 по делу №А56-105450/2017; Постановление 9ААС от 14.12.2017 №09-АП-56652/2017 по делу №А40-22448/2017; Постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 14.08.2015 №Ф03-2872/2015 по делу №А24-4503/2014 и другие» [8]. 

Пункт 6 ст. 67.2 ГК РФ предусматривает определенные средства правовой защиты в ситуациях неисполнения корпоративного договора. В таких случаях решение корпоративного органа ООО или АО признается несостоятельным по исковому заявлению одной из сторон договора, интересы которой нарушены, если «на момент принятия органом хозяйственного общества соответствующего решения сторонами корпоративного договора являлись все участники хозяйственного общества» [9].

Анализ судебной практики по решению подобных вопросов демонстрирует тенденцию, что подобные исковые требования удовлетворяются судами крайне редко. В качестве примера Шиткина И. С. [10] приводит следующие судебные решения: постановление 3-го арбитражного апелляционного суда от 30 марта 2017 года по делу №А33-22261/2016; постановление Арбитражного суда Московского округа №Ф05-19522/2017 от 24 января 2018 года по делу №А41-19086/2017; постановление Арбитражного суда Московского округа №Ф05-13671/2014 от 12 ноября 2014 года по делу №А40-25943/2014.

Таким образом, анализируя реальные дела арбитражного судопроизводства, мы приходим к заключению, что сегодня меры юридической ответственности в ситуации нарушенных положений корпоративного договора одной из сторон недейственны, поскольку российские судебные инстанции очень редко удовлетворяют требования о выплате неустойки в полноценном размере либо иные законные требования потерпевшей стороны. Учитывая вышесказанное, сообществу специалистов по вопросам права необходимо вырабатывать пути для оптимального разрешения такой ситуации.

Коллеги-юристы вносят предложения перенимать «из зарубежного правопорядка такие меры ответственности за нарушение условий корпоративного договора, которые, по их мнению, действовали бы эффективнее в российском праве. Таковыми являются следующие меры: принудительный выкуп доли, возмещение потерь, исполнение обязательства в натуре» [12].

Рассмотрим подробнее мнения ученых-юристов о степени эффективности перечисленных мер. Кандидат юридических наук, заведующий кафедрой корпоративного права Московской Государственной Юридической Академии Степанов Д. И. полагает, «что на основе принципа свободы договора следует допустить возможность установления указанных средств защиты в корпоративный договор» [13]. Специалист по гражданскому и предпринимательскому праву Осипенко К. О., наоборот, доказывает, что поскольку «такие механизмы отсутствуют в законе, то и нечего их применять. Тем не менее, эти меры будет разумным рассмотреть» [14]. Осипенко считает достаточно действенной мерой принудительный выкуп доли, так как, лишаясь доли в хозяйственном обществе, его участник фактически уже не способен к реализации своих интересов в этом обществе и полностью теряет свой вес, что можно приравнять к его исключению из корпорации [15].

Кроме того, потенциально эффективен институт возмещения потерь, введенный в российское право в 2015 году.  Статья 406.1 ГК РФ гласит: «стороны обязательства могут своим соглашением предусмотреть обязанность одной стороны возместить имущественные потери другой стороны, возникшие в случае наступления определенных в таком соглашении обстоятельств и не связанные с нарушением обязательства его стороной».

Хотя этот институт не упоминается в положениях закона о корпоративном договоре, но в соответствии с пунктом 5 ст. 406.1 ГК РФ «условие о возмещении потерь может быть предусмотрено в корпоративном договоре либо в договоре об отчуждении акций или долей в уставном капитале хозяйственного общества, стороной которого является физическое лицо».

Анализируя практику арбитражного судопроизводства, мы можем заключить, что институт возмещения потерь уже введен в судебный оборот. В качестве прецедента его применения можно привести постановление 13-го арбитражного апелляционного суда №13АП-10805/2019 от 14 июня 2019 года по делу №А56-71620/2018, опирающееся на тот факт, что в корпоративном договоре акционерного общества участники «установили возможность в случае неполной выплаты дивидендов в качестве меры ответственности требовать с ответчика компенсировать упущенную выгоду» [16].

Помимо того, меру ответственности в форме возмещения потерь регулирует и п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ №7, в котором указано, что «возмещение потерь осуществляется вне зависимости от наличий нарушения, обязательства соответствующей стороной и независимо от причинной связи между поведением этой стороны и подлежащими возмещению потерями, вызванными наступлением определенных сторонами обязательств» [17].

Еще одна предлагаемая актуальная мера ответственности за нарушенные договорные обязательства – исполнение этих обязательств в натуре. Ст. 308.3 ГК РФ содержит положение, согласно которому кредитор имеет право в судебном порядке потребовать исполнить обязательства в натуре. К примеру, корпоративный договор может предусматривать условие о голосовании определенным образом. То есть, если какой-либо участник хозяйственного общества нарушает условия договора, ему вменяется в обязанность проголосовать на общем собрании требуемым образом.

Близкое по смыслу постановление №Ф05-13135/2017 от 12 сентября 2017 года принял Арбитражный суд Московского округа по делу №А40-197992/16, где «истцом было заявлено требование об обязательстве исполнить положения корпоративного договора. Только ввиду того, что истец не являлся стороной отношений по корпоративному договору, иск не был удовлетворен» [18].

Ст. 396 ГК РФ признает, что в случае неисполнения должником обязательства в натуре на нем «будет лежать ответственность по уплате неустойки и возмещению убытков» [19].

Мы считаем, что требуется внести соответствующие поправки в законодательные акты, и кроме того, Верховному Суду РФ необходимо издать постановление о практическом использовании корпоративных договорных обязательств, затрагивающее и проблему применения мер ответственности за их нарушение.

Ст. 225.6 Арбитражно-Процессуального Кодекса РФ устанавливает возможность принятия арбитражным судом мер обеспечения по корпоративным спорам, если для того имеются основания, предусматриваемые ст. 90 АПК РФ, с учетом п. 10 Постановления Пленума Верховного Арбитражного Суда РФ № 55 от 12.10.2006 «О применении арбитражными судами обеспечительных мер» [20]. Указанные меры применяются в тех ситуациях, когда суд уже установил фактическое нарушение договора хозяйственного общества. Одновременно п. 10 вышеприведенного Постановления определяет то, что меры обеспечения договорных обязательств относятся к быстрым и эффективным средствам правовой защиты. Поэтому «для их применения не требуется представления доказательств в объеме, необходимом для обоснования требований и возражений стороны по существу спора» [21]. В связи с этим, основываясь на системном толковании законодательства о производстве в арбитражных судах и судебной практики, мы присоединяемся к мнению, что меры обеспечения выполнения корпоративных обязательств должны реализовываться только после решения спорных вопросов по существу.

В этой связи полезно обратиться к правовому опыту Германии, поскольку эта страна определяет ведущие тенденции совершенствования института корпоративных акционерных договоров и мер ответственности за их нарушение в Европе [22].

В судебной практике Германии на основании статей 890 и 894 Гражданского процессуального кодекса Федеративной Республики Германия в основном сложился подход, согласно которому допустимо предварительное обеспечение, если велика вероятность принадлежности материального права истцу и защиту участников акционерного соглашения сложно осуществить иным образом [23]. Наряду с данной тенденцией в немецкой судебной практике имеют место прямо противоположные судебные решения.

Наиболее эффективным стоит признать подход, позволяющий использование обеспечительных мер лишь в особых случаях, поскольку оно де-факто «предрешает» исход дела, становясь основанием для того, чтобы привлечь сторону-нарушителя к ответственности, хотя де-юре картина совсем другая [25].

Рассматривая процесс судопроизводства по делам, которые связаны с нарушением договорных корпоративных обязательств, нужно ответить на главный вопрос: обосновано ли принятие решения об обеспечительных мерах с учетом того факта, что суд на начальном этапе процесса еще не определил однозначно, исполнены или не исполнены договорные обязательства, а значит, не может однозначно установить, имеет ли истец право требовать принудительного исполнения данных обязательств от ответчика [26].

Законодатель в ч. 3 ст. 225.6 АПК РФ четко обозначил, какие действия могут служить обеспечительными мерами в случае корпоративных споров. «При этом лицу, заявляющему о применении обеспечительных мер, необходимо учитывать, что действующим арбитражным процессуальным законодательством предусмотрена процедура возмещения убытков и присуждения компенсации лицам, чьи права и законные интересы нарушены обеспечением иска, после вступления в законную силу решения арбитражного суда об отказе в удовлетворении иска, по которому были заявлены обеспечительные меры» [27].

Глава 34 АПК РФ устанавливает порядок обжалования решений по делам о нарушенных корпоративных обязательствах. Согласно ст. 188, общий срок для обжалования арбитражного судебного определения установлен продолжительностью 1 месяц с момента его вынесения. Однако для обжалования решений по делам о корпоративных спорах ст. 225.9 АПК РФ определяет срок в 10 дней, исключая определения о том, чтобы прекратить производство по делу и оставить исковое требование без рассмотрения (последние можно обжаловать в месячный срок).

Специалист по корпоративному праву Цепов Г. В. полагает, что необходимость особого регулирования правил обжалования судебных решений по корпоративным спорам исходит из потребности в исключении искусственного затягивания рассмотрения данной категории споров [28].

Подводя основные итоги и обобщая все вышеизложенное, необходимо выделить отличительные черты дел о нарушении корпоративных обязательств, а именно, назначение мер ответственности за невыполнение или выполнение ненадлежащим образом положений договора, что является разновидностью юридической и гражданской правовой ответственности. Причем к такой ответственности могут привлекаться только непосредственные участники корпоративного соглашения, и регулируется она как нормами договорного права, так и нормами гражданского и корпоративного права в целом.

Мы считаем, что компенсация – это наиболее эффективная мера ответственности, обеспечивающая выполнение корпоративных обязательств. Ее можно использовать вне зависимости от категории договорных обязательств, но при этом к ней нельзя применить положения, позволяющие снизить объем возмещения потерпевшей стороне, в отличие от неустойки. Данная специфика обеспечивает баланс гражданского оборота наряду с меньшими рисками невыполнения обязательств либо их выполнения ненадлежащим образом.

Несмотря на такие выводы, практика арбитражного судопроизводства демонстрирует, что в нашей стране компенсация в качестве меры ответственности не находит широкого применения в делах, связанных с нарушениями корпоративного договора.

Список литературы

1. Федеральный закон "Об акционерных обществах".
2. Постановление Пятого арбитражного апелляционного суда №05АП-9627/2016 от 16 января 2017 года по делу №А51-10201/2016.
3. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2016 N 7 (ред. от 22.06.2021) "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств".
4. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 №7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств»- п. 5.
5. Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 6 мая 2009 г. N Ф09-2678/09-С6.
6. Постановление Арбитражного суда Московского округа от 28.11.2017 №Ф05-17142/2017 по делу №А40-56243/2014.
7. Постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 16.09.2011 по делу N А46-3735/2011.
8. Суханов Е.А. Проблемы кодификации корпоративного и вещного права: Избранные труды 2013-2017 гг. - М.: Статут, 2018. - 496 с.
9. Постановление Арбитражного суда Московского округа от 28.11.2017 №Ф05-17142/2017 по делу №А40-56243/2014.
10. Шиткина И. С. Холдинги: правовое регулирование и корпоративное управление. Научно-практическое издание. Волтерс Клувер. М., 2006., с.97.
11. Постановление Федерального Арбитражного Суда Восточно-Сибирского округа от 09.06.2008 № А74-95/07-Ф02-2387/08, А74-95/07-Ф02-2483/08, А74-95/07-Ф02-2814/08 по делу № А74-95/07//.
12. Глушецкий А.А. Публичные и непубличные хозяйственные общества - смысл деления и особенности регулирования. Москва, 2015., с.93.
13. Степанов Д, "Корпоративный юрист", N 6, 7, июнь, июль 2009 г, с 7.
14. Журнал «Акционерное общество: вопросы корпоративного управления» №3, август 2009 г, с 15.
15. Осипенко К.О. Договор об осуществлении прав участников хозяйственных обществ в российском и английском праве; Инфотропик, 2016, с. 201.
16. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 29.12.2017) // Собрание законодательства РФ. - 05.12.1994. - № 32. -п. 6 ст. 67.2.
17. ПостановлениеТринадцатого арбитражного апелляционного суда от 14.06.2019 №13АП-10805/2019 по делу №А56-71620/2018.
18. ПостановлениеАрбитражного суда Московского округа от 12.09.2017 №Ф05-13135/2017 по делу №А40-197992/16.
19. Гражданский Кодекс Российской Федерации, ст. 396.
20. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 №7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодексаРоссийской Федерации об ответственности за нарушение обязательств» - абз. 2 п. 15.
21. Постановление Пленума ВАС РФ от 12 октября 2006 года. № 55 «О применении арбитражными судами обеспечительных мер» // Вестник ВАС РФ. 2006. № 12.
22. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 1 июня 2023 г. N 15 “О некоторых вопросах принятия судами мер по обеспечению иска, обеспечительных мер и мер предварительной защиты”.
23. Гражданский процессуальный кодекса Федеративной Республики Германия, ст.890.
24. Постановление Федерального арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 29 марта 2010 г. № А58-10364/2009// СПС КонсультантПлюс.
25. Кравченко Р.С. Корпоративное управление: обеспечение и защита права акционеров на информацию: (англо-америк. опыт) — М.: Спарк, 2002, с. 95.
26. Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации" от 24.07.2002 N 95-ФЗ (ред. от 06.04.2024)- ст. 98.
27. Арбитражно-Процессуальный Кодекса Российской Федерации, Ч. 3 ст.225.6.
28. Цепов Г.В. Акционерное общество: теория и практика. Учеб. пособие. М., 2006, с. 38-50.
29. Суханов Е.А. Из практики работы Совета по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства при Президенте Российской Федерации // Вестник гражданского права. 2007. N 1., с. 36.