УДК 340

Гражданское общество в условиях цифровизации: теоретические и прикладные аспекты

Софина Тамара Николаевна – доктор экономических наук, доцент, профессор кафедры информационного права и информационной безопасности Всероссийского государственного университета юстиции (Российская правовая академия Минюста России)

Аннотация: В статье рассмотрены некоторые теоретические и прикладные аспекты становления гражданского общества в условиях динамично идущих процессов цифровизации и возрастающей институциональной роли взаимодействия государства и общества. Дана оценка факторов, способствующих и препятствующих становлению гражданского общества в качестве векторного института самоорганизации в современной России.

Ключевые слова: информационное общество/общество знаний, гражданское общество как социальный институт и его факторы, информация и коммуникативность, социальная интеграция, политическая и гражданская культура в гражданском обществе, индекс человеческого развития.

Ускорение социальной динамики в информационном обществе/обществе, основанном на знании [1], успехи и провалы рыночной организации в системе постиндустриальных координат ставят перед человечеством проблему теоретического обоснования и практического применения оптимального социального управления в контексте целей Устойчивого развития (УР), сформулированных ООН 25-27 сентября 2015 г. С позиций концепции УР, социально-экономическое развитие требует соблюдения и гармонизации социо-эконо-экологических интересов как нынешнего, так и будущих поколений по различным направлениям жизнедеятельности. Реализация целей и задач УР в ходе интенсивно идущей цифровизации во многих областях экономики и общества актуализирует внимание к изучению и прогнозированию современных трансформаций в социуме, включая трансформации институциональной среды, в том числе в процессе формирования института гражданского общества.

Феномен и теоретическая концепция гражданского общества являются сложными и дискуссионными. Содержание понятия гражданского общества в исторической ретроспективе, структуры и принципы его функционирования и другие теоретические вопросы пока остаются дискуссионными и представляют собой широкий диапазон мнений, имея свои начала в трудах Аристотеля, Локка, Руссо, Фурье, Гегеля, Маркса, и др. и являя собой предмет исследования последующих представителей социального знания в 20 и 21 столетий. При этом, следует отметить, что концептуально понятие гражданского общества, в приближенном к современности пониманию, дается в трудах Дж. Локка [2], который на рубеже 18-19 вв. утверждал, что переход общества от «естественного состояния к гражданскому обществу есть результат общественного договора» и может «происходить только по воле и решению большинства»… Каждый человек, заключающий общественный договор «…уполномочивает общество или, что все равно, его законодательную власть создавать для него законы, каких будет требовать общественное благо... И это переносит людей из естественного состояния в государство». Известный политолог К.С. Гаджиев определяет гражданское общество как: систему обеспечения жизнедеятельности социальной, социокультурной и духовной сфер, их воспроизводства и передачи от поколения к поколению, систему самостоятельных и независимых от государства общественных институтов и отношений, которые призваны обеспечить условия для самореализации отдельных индивидов и коллективов, реализации частных интересов и потребностей, будь то индивидуальные или коллективные [3]. Однако для формирования такой системы общественных институтов, способных к самоорганизации и достижению частных и коллективных интересов нужны историко-экономические и социально-политические, наряду с ментальными, предпосылки и условия, которые в каждой стране в тот или иной период ее истории являются особенными.

В современной России в ходе современных рыночных трансформаций сложились факторы, как способствующие, так и препятствующие становлению данного социального института. Так дифференциация доходов и соответствующего экономического положения населения имеет тенденцию к росту, что стало очевидным в последние годы. В 2019 г. индекс Джини в России составил 0,41 и показал в 2020 г. некоторое его снижение до 0.403[4]. Экономисты считают, что коэффициент Джини не должен быть выше значения 0,3-0,4. Когда индекс больше, в стране существует высокое неравенство. Оно замедляет темп экономического развития и формирует «ловушку бедности», при которой общество становится беднее с каждым поколением. По индексу человеческого развития (ИЧР), где для анализа берутся три агрегированных статистических макропоказателя – ожидаемая продолжительность жизни, ожидаемое и среднее количество лет обучения и валовой национальный продукт (ВНП) на душу населения, неравенство в монетарных доходах россиян наименее стабильны по сравнению с неравенствами в образовании и продолжительности жизни, и именно они наиболее негативно отражаются на позиционировании России на общемировом фоне, которые запрашиваются у международных организаций. Тенденция к снижению индексов в России по трем отмеченным показателям ИЧР за период пандемии по сравнению с аналогичными показателями других стран имеет свои причины, прямо не связанные с векторными тенденциями экономической динамики. Однако, статистические данные после выхода из пандемии показали увеличение средней продолжительности жизни в РФ, она возросла в 2022 г. до 73,3 лет. В данном году в системе международных сравнений отмечены положительные тенденции в развитии российского образования по различным его видам и показателям (по данным Европейского социального исследования Россия занимает 8-е место в Европе по количеству людей с высшим образованием, однако, большой интерес представляет внутреннее отношение россиян к качеству обучения в системе ВПО) [5].

Стоит отметить характерное для части российского общества традиционно обусловленное патерналистское отношение к деятельности государства, которое, как предполагается в данном случае, должно решать все вопросы и нести ответственность. В условиях перехода от командной экономики к свободной от прямых директив государства системе хозяйствования, либеральные традиции ассоциативного хозяйствования и взаимодействия членов общества в процессе рыночных трансформаций в начале 90-х г. и в последующих периодах формировались медленно и неравномерно, и, прежде всего, на местах, на муниципальном уровне, по ряду социально значимых проблем, что далеко не способствовало формированию позиции самостоятельно принимающего решения активного гражданина. Роль муниципального уровня управления в определении социальных приоритетов жизнедеятельности и реализации социальных интересов граждан без достаточного финансирования остается и в настоящее время пока недостаточной и пока в определенной мере препятствующей становлению реальных акторов гражданского общества. Существенные региональные различия уровня и качества жизни населения, состояние и обеспеченность транспортной инфраструктурой, ЖКХ услугами и социальными услугами, инертность и нечувствительность местных бюрократических структур к общественным нуждам, нежелание тратить свои силы за пределами собственного благополучия и т.п. делит людей в терминологии Г.А. Алмонда на «прихожан» и «граждан» [6]. А именно граждане формируют сообщество, способное к социальной интеграции и единству действий в достижении целей гражданского общества. В данном контексте вопросы наличия и развития гражданской культуры как одной из разновидностей демократической культуры становятся крайне существенными. По мнению профессора Л.С. Мамута [7], доктора юридических наук: «культура, если вести речь о социуме в целом – исторически сложившаяся система всех его способов жизни, практикуемых членами данного социума. Политическая культура (в нее входит и культура демократии) есть система способов жизни государства. Ее образует все то, что в связи с государством делают и думают при помощи соответствующих средств люди, которые находятся в его «гравитационном поле». Демократическая культура в качестве составляющей политической культуры общества многоаспектна и предмет специального рассмотрения.

Гражданская культура не сводима к политической культуре. Она является частью демократической культуры и самостоятельным феноменом гражданской жизни, выражая степень зрелости общества ассоциативно решать насущные проблемы. Что, в свою очередь, предполагает определенный уровень социальной зрелости и ответственности, наличие у конкретного индивидуума способности осознать и предпринять усилия для реализации общегражданских интересов путем совместно принимаемых решений и согласованных действий. Причем, согласованность (коммуникативность) в рамках гражданской культуры возникает не только между ее участниками, но и во взаимодействиях с политическими институтами государства. Данная коммуникация реально возможна при наличии гражданской культуры в том или ином социуме и при условии самоидентификации «человека-гражданина» как реального субъекта общественной жизни, занимающего социально активную позицию. Причем, совокупность разнообразных (социально-экономических, культурных, религиозных, межличностных и др.) взаимодействий граждан, которые объединяются, организуются и направляются к определенной цели, к социальному благу, и проходят в правовом поле содержательно отражает понятие гражданской культуры.

Следуя сказанному выше и основываясь на существующих, представленных в специальной отечественной и зарубежной литературе определениях понятия гражданского общества, мы придерживаемся достаточно широко применяемой трактовки данного понятия в качестве социального института, формирующегося в качестве определенного типа коммуникационного процесса между государством и гражданином-личностью. Содержательно становление данного института – длительный исторический процесс, отражающий формирование гражданской культуры социума, не имеющий пределов и устоявшихся раз и навсегда критериев. Но на всех этапах эволюции гражданского общества наиболее значимой характеристикой его является наличие развитого самосознания и «гражданской идеологии», т. е. нематериальных факторов. Самосознание гражданского общества может не только отличаться от официальной государственной идеологии, но и вправе оппонировать ей, особенно в политико-правовой сфере. Гражданская идеология позволяет гражданскому обществу защитить себя от излишней экспансии государства. Тем не менее, задача гражданского общества состоит не в отрицании политико-правовых норм и государства как таковых, а в придании им адекватного значения, вытекающего из служебной роли государства по отношению к обществу. Выстраивание эффективных механизмов согласования позиций политических сил и различных ветвей государственной власти с всей убедительностью доказывает тот факт, что судьба российской демократии все критичнее зависит от развития влиятельных институтов гражданского общества. Общественные палаты на федеральном и региональном уровне, оказывающие экспертную функцию и контроль за деятельностью государственных институтов, координацией поддержки деятельности некоммерческих организаций, наблюдение за реформированием деятельности муниципальных образований и реализацией Закона о местном самоуправлении, за проведением политики расширения национального информационного пространства и правового обеспечения становления цифровой экономики выступают активными акторами/структурами формирования гражданского общества.

Успешность демократических преобразований в России, институциональный дизайн социального управления в значительной мере и непосредственно увязан с динамично идущими социальными трансформациями в социуме в условиях ускоряющейся цифровизации и развития информационного общества. Глобальные информационно-коммуникационные технологии ведут к принципиально новым социальным взаимодействиям и доминантам на микроуровне гражданского общества. Это, прежде всего, находит проявление в размывании грани между социально активными (пассионарными) субъектами и пассивными субъектами, в терминологии как было отмечено выше Г.А. Алмонда, «прихожанами», поскольку в виртуальном пространстве заявить о себе, высказать свою точку зрения, взять на себя определенные социальные функции лидера по организации какого-либо социально значимого проекта, общественно значимого начинания/преобразования и т.п., становится возможным для многих, в том числе и для тех, у кого недостаточно входящих ресурсов (статусных, властных, институциональных, финансовых, харизматичных и прочих возможностей) для выполнения социально ответственных функций, но у этих личностей есть своя гражданская позиция и желание стать и быть участником событий в обществе. Иначе говоря, свобода доступа к информации, обладание актуальным внутристрановым и мировым контентом, способность заявить о себе в социально полезном деле дает стимул и определенного типа свободу к принятию решений, голосованию, действию, т.е. к социальному поведению/управлению, обладанию определенными властными полномочиями. Несомненно, что такая инвалидация информации в обладание властью в определенном смысле может трансформироваться в сознании актора в обладание абсолютной свободой действий, поскольку достаточно осуществить вброс информации в глобальную информационную сеть и начинается ее быстрая диссипация и проникновение к множеству реципиентов. Какие цели и какие источники внедряемой в сети информации, кто ее заказчик и к чему приведут действия инициативных лидеров, оргструктр по ее (информации) реализации нельзя признать однозначно продуктивными и квалифицировать их в качестве положительных факторов интеграции и гармонизации интересов и действий в социально ориентированном направлении. И в этом контексте вопросы информационной безопасности становятся предельно/критично актуальными. Тем не менее, новые условия информатизации и возрастающей коммуникативности радикально изменяют состав, численность социально активных субъектов и их взаимодействий в гражданском обществе в новых параметрах цифрового пространства и сотрудничества правового государства и гражданского общества в качестве будущего гармоничного, социального оптимального института информационного общества.

Согласно превалирующему в настоящее время в научном экономическом сообществе пониманию, сущность социального института сводится к правилам поведения, которые структурируют и организуют взаимоотношения между людьми. Они состоят из формальных и неформальных правил/норм и механизмов, обеспечивающих выполнение этих правил. Сегодня, в информационном обществе/обществе знаний «… актором нового социально-информационного режима, все в большей степени становятся не мощные социальные структуры, институты, игроки мировой политики и т.п., а рядовые граждане, на первый взгляд, возможно вполне пассивные или умеренные в традиционном социальном смысле, но информационно активные, благодаря социально-информационной синергетике заставляющие государство считаться с собой» [8]. В этой связи, результативность государственного регулирования предполагает максимальную нацеленность государства и других социальных институтов к выявлению насущных проблем общественного бытия и определению степени приоритетности принятия целеполагающих управленческих решений, предусматривающих избегание институциональных ловушек в процессе демонтажа одних институтов и внедрения других, что особенно актуально, например, в части формального института законодательной деятельности, на основе поиска и научного анализа полной и достоверной социально-экономической информации, привлекая для этого не только широкий круг специалистов/экспертов в тех или иных областях, представителей академической науки, представителей федеральной, региональной и муниципальной власти, но и обращаясь непосредственно к населению, к его интересам и потребностям, выразителям которых является институт формирующегося в России Гражданского общества.

Список литературы

  1. Формирование общества, основанного на знаниях. Новые задачи высшей школы / Пер. с англ. – М: Издательство «Весь Мир», 2003. –232 с.
  2. Локк Дж. Избранные философские произведения в двух томах – Т. II. –М.: 1960. – С. 56, 51.
  3. Гаджиев К.С. Концепция гражданского общества: идейные истоки и основные вехи //Вопросы философии. – 1991. № 3. – С. 30.
  4. Мареева С.В., Слободенюк Е.Д. Неравенство в России на фоне других стран: доходы, богатство, возможности [Электронный ресурс]: аналитический доклад / С.В. Мареева, Е. Д. Слободенюк; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». — М.: НИУ ВШЭ, 2021. С. 7.
  5. Мареева С.В., Слободенюк Е.Д. Неравенство в России на фоне других стран: доходы, богатство, возможности [Электронный ресурс]: аналитический доклад / С.В. Мареева, Е.Д. Слободенюк; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». – М.: НИУ ВШЭ, 2021. С. 22.
  6. Алмонд Г.А., Верба С. Гражданская культура и стабильность демократии. – Электронный ресурс. – URL: http://www.civisbook.ru/files/File/1992-4-Almond_Verba.pd (дата обращения 7.03.23).
  7. Л.С. Мамут Конституция, культура, демократический порядок. - Ленинградский юридический журнал,2009. №3(17).,С.7.
  8. Сляднева Н.А. Гражданское общество и информационное общество: проблемы коэволюции // Информационные ресурсы. - 2009, №2. //. http://www.aselibrary.ru ( дата обращения 7.03.23)

Интересная статья? Поделись ей с другими: