Швецов Глеб Павлович – студент-бакалавр Института Истории Санкт-Петербургского государственного университета.
Аннотация: В данной статье рассматривается политическое развитие Македонии на начальном этапе правления Филипп II Македонского. В рамках работы исследуется воцарение Филиппа, предполагаемые периоды наместничества и регентства, а также основные события политической истории Македонии этого периода: противостояние с окружающими государство варварскими правителями, борьба с претендентами на престол, а также дипломатическая и реформаторская деятельность македонского царя.
Ключевые слова: Античная Македония, Филипп II Македонский.
Среди прочих историков древности Диодор Сицилийский наиболее красноречиво описывает начальный этап правления будущего покорителя Греции Филиппа II Македонского, называя унаследованное им царство «самыми незначительными началами» (XVI,1,3). В этот период Македония находилась в состоянии постоянной нестабильности практически полвека, с момента гибели царя Архелая в 399 г, постоянно подвергаясь разнообразным внутренним и внешним неурядицам. Долгое правление отца Филиппа, Аминты III (392-369 г. до н.э.), также не отличалось стабильностью. С его же гибелью государство погрузилось в династический хаос, осложненный внешними вторжениями [Подробнее: 7, С. 235-257].
Обстоятельства воцарения Филиппа Македонского, а также точное время его восшествия на престол, и по сей день остаются более чем спорными. Наиболее вероятно, что он прибыл в Македонию лишь после смерти Пердикки III (365-359 г. до н.э.) в боях с иллирийцами, сбежав из Фив, где он находился в качестве заложника (Diod., XVI,2,4-6). Касательно же этого возвращения данные традиции расходятся. Так согласно Афинею (XI,115), будущий царь вернулся в Македонию, получив надел, которым он управлял в качестве наместника при своем царствующем брате Пердикке III. Произошло это якобы ввиду заступничества Платона и Эвфрея Орейского, пользовавшегося расположением правившего тогда Пердикки. Тем не менее ни Демосфен (IX,59-62), ни Диодор (XVI,2,4) ничего не сообщают о помощи посланника великого философа. Более того, даже сам Афиней (XI,115) упоминает о возможной неточности этой информации. В связи с этим эпизод о наместничестве Филиппа предстает в крайне сомнительном ключе [Иное мнение: 8, С. 41]. Таким образом, Филипп вряд ли мог оказаться в Македонии ранее 359 г. до н.э., что является вполне общепринятой датировкой его восшествия на престол. Тем не менее, существуют и альтернативные взгляды на этот вопрос. Наиболее авторитетный из них представил М. Хадзопулос, относивший начало правления Филиппа к 360 год [6, P. 163–185].
Уже по прибытии в Македонию, Филипп, вероятно, первые два года пребывал у власти лишь в качестве регента при малолетнем сыне своего брата Аминте (Satyrus., FHG III 161 F 5; Just., VII,5,9; IG VII, 3055, сткк. 7). Прежде всего, сведения о регентстве основываются да данных Юстина (XII,5,4-10), а также на фрагменте Сатира (Satyrus., FHG III 161 F 5), где упоминается, что Филипп царствовал 22 года, а не 24, как об этом сообщает Диодор (XVI,1,3). Точка зрения о регентстве Филиппа в течение первых двух лет его нахождения у власти на настоящий момент неплохо обоснована [1, P. 276-286). Однако большинство исследователей придерживается иного мнения на этот счет [Например: 7, С. 448]. Стоит отметить и то, что Аминта IV, малолетний сын Пердикки, не был впоследствии устранен Филиппом среди прочих претендентов. Известия о его гибели относятся уже лишь к начальному этапу правления Александра (Curt., VI,9,17).
Так или иначе, Филипп даже в качестве регента должен был обладать всей полнотой власти, учитывая опасности, с которыми он столкнулся на самом начальном этапе своего царствования. Новому царю пришлось иметь дело со своими соседями, непреминувшими воспользоваться слабостью государства: иллирийцами и пеонами (Diod., XVI,2,6; Just., VII,6,4). Ситуация еще более осложнялась выступлением двух претендентов на престол. Первым из них был Аргей, возможно, ранее уже занимавший македонский престол в течении двух лет (Diod., XIV,92,3; XVI,3,3). Последний получил поддержку со стороны Афин, отправивших отряд и своего полководца (Diod., XVI,2,6). Важно отметить и то, что афиняне, оказав свою поддержку претенденту, вполне могли инициировать конфликт между двумя государствами, окончившийся 20 годами позже поражением Афин. Другим же претендентом являлся Павсаний, заручившийся поддержкой фракийцев (Diod., XVI,2,6). Личность Павсания не совсем также не совсем ясна. Некий Павсаний упоминается Эсхином (II.26-29), согласно которому претендент был изгнан афинским полководцем Ификратом. Пожалуй, как и в случае с Аргеем стоит признать, что идентифицировать эти личности весьма проблематично.
Столкнувшись со столь серьезной угрозой с разных сторон, на первых порах Филипп должен был заниматься укреплением своей власти (Diod., XVI,3,1). Определенно, он не терял времени и смог укрепить свое положение во всех отношениях. Об успешности его деятельности в этом направлении свидетельствует то, что македоняне не приняли Аргея и не оказали ему какой-либо поддержки (Diod., XVI,3,5‑6). Не имея возможности устранить противников военными методами, он активно пользовался подкупом, благодаря чему смог выиграть время и начать проведение военных реформ. Так при помощи подкупа была ликвидирована угроза со стороны пеонов и Павсания (Diod., XVI,3,4; Just., VII,4-5). Вообще, античная традиция достаточно подробно описывает «дипломатические» методы Филиппа, основанные на подкупе и обмане (Dem., LX,21; Diod., XVI,53,1; 54.3; Polyaenus Strat., IV,2,9; Just., VII,6,4‑5; VIII,1,3, 6,3; IX,2,14). Военные же реформы определенно были лишь начаты в это же время, продолжаясь по мере расширения территории, людских ресурсов и экономических возможностей Македонии [5, P. 213–214; В целом о военной реформе: 8, С. 49-58].
Впервые Филипп использовал армию против Аргея. Предварительно отозвав войска из Амфиполя и пообещав вернуть его Афинам, Филипп добился расположения афинян (Dem., II,6; Diod., XVI,3,3; 4,1). Вопрос о владении Амфиполем был камнем преткновения афинской политики в данном регионе. Потеряв этот стратегический город еще в период Пелопонесской войны, Афины стремились к возобновлению контроля над ним. Стоит полагать, что отказ от поддержки Аргея был обусловлен предложением македонского царя о передаче города Афинам. Не имея теперь поддержки Афин и не получив ее в Эгах, Аргей во время пути в Мефону был разбит войсками Филиппа (Diod., XVI,3,5-6), поэтому договор с Афинами помог избавиться и от вероятного конфликта с Олинфом.
В течение года смог укрепить свою власть и обеспечить безопасность государства, что позволило ему перейти от обороны к наступлению. Весной 358 года Филипп разбивает пеонов, вынуждая их признать зависимость от Македонии (Diod., XVI,4,2). В результате похода против иллирийцев Филипп вновь получает контроль над Верхней Македонией, ставшей новым источником ресурсов, в том числе и людских (Diod., XVI,4,4, 7). Решающее сражение произошло у Лихнидского озера, в котором безусловную победу одержал Филипп (Diod., XVII,4,5-5). Это сражение также примечательно тем, что Диодор (XVII,4,4) указывает на количество солдат, которых выставил Филипп против иллирийцев, и их потери. Это безусловно, свидетельствует об успешности мероприятий македонского царя в плане увеличения численности и качества армейского состава [Подробнее о сражении: 4, P. 1-9; О взаимоотношениях македонян с варварами: 7, С. 271-273].
Успешно завершив военные действия, Филипп завязал дипломатические контакты с Фессалией [О возможности более позднего соглашения: [2, P. 296-301]. В конце 358 года заключил союз с одним из сильнейших полисов, Лариссой, направленный против усиления Фер (Athen., XIII,5; Just., IX,8,2). Одновременно с этим был заключен брак между царем Македонии и Филиной, скорее всего, представительницей дома Алевадов [3, P. 79-80]. Заключенные договоренности в перспективе сулили ряд преимуществ: во-первых, возможность включить в состав македонской армии многочисленную фессалийскую конницу, и, во-вторых, обеспечение безопасности южных границ, через которые можно было вторгнуться в Македонию. Кроме того, примерно в это же время был заключен союз между Македонией и эпирским племенем молоссов [Подробнее: 7, С. 273-274].
Таким образом, к 357 году до н. э. Филипп обезопасил северные, западные и южные границы Македонии, а также смог создать вполне боеспособную армию, готовую противостоять внешней угрозе. Несмотря на то, что Филипп определенно добился огромных успехов в стабилизации государства, его положение все же нельзя назвать прочным. На это указывает сообщение Диодора (XVI,35,2). Спустя 4 года в 353 году до н.э. македонское войско потерпело ряд поражений от фокейцев, что едва не обернулось катастрофой для Филиппа. Этот сюжет указывает на всю шаткость положения Македонии. Стоит судить, даже вопреки всем успехам его правления, государство вполне могло быть отброшено в развитии вплоть до очередного впадения в анархию, если бы тогда эта череда неудач продолжилась. Однако в действительности этого не произошло, наоборот, все потенциальные враги Македонии и, прежде всего, Афины, стали жертвой внутренних неурядиц как раз в тот момент, когда Филипп начал набирать силу. Все это ему позволило в последствии стать ему стать «величайшим из владычествующих в Европе» (Diod., XVI,1,3).
Список литературы