УДК 882

Из опыта преподавания русской классической литературы в национальных школах Армении: Л.Н. Толстой и музыка

Нуралова Стелла Эдуардовна – кандидат филологических наук, доцент кафедры Зарубежной литературы Армянского государственного педагогического университета имени Х.Абовяна.

Гаспарян Джульетта Левоновна – преподаватель первой категории старшей школы 195 г. Еревана, Армения.

Аннотация: Наследие Н.Л. Толстого с давних пор стало неотъемлемой частью духовной жизни Армении. С начала 1990-х гг. начинается новый этап в истории изучения русского языка и литературы в республике. В данной статье авторы не стремятся дать исчерпывающее изложение толстовских взглядов на музыку, а предлагают осветить некоторые аспекты темы в процессе изучения произведений писателя в национальной школе Армении.

Ключевые слова: Л.Н.Толстой, искусство, музыка, изучение, школа.

Классическая литература становится важнейшим этическим и эстетическим ориентиром именно в кризисные эпохи культуры, сопровождающиеся пересмотром и переоценкой предшествующего художественного опыта Толстой и сегодня – “художник из художников”, наследие которого безгранично и неиссякаемо. Русский язык в армянских школах начинают изучать со второго класса, но знакомиться с произведениями русских писателей в том числе Л.Н. Толстого, учащиеся начинают в старших классах (с 9 по 12). В ряду изучаемых фрагментов из произведений Толстого – рассказы “Три смерти”, “После бала” (в сокращенном варианте), фрагменты из “Детства” и эпизоды эпопеи “Война и мир”, включающие поездку князя Андрея в рязанские имения и первый бал Наташи Ростовой.

Знакомство с биографией писателя помогает ученикам осознать, что литературно-общественная деятельность писателя, продолжавшаяся более полувека, это – напряженные духовные искания, драматические потрясения и кризисы, пересмотр прежних жизненных позиций и стремления всегда и во всем “дойти до корня”. Индивидуальность авторского видения постигается учениками через изучение развернутого во времени анализа психологического мира личности, осознание поэтапного и последовательного изображения эволюции внутреннего состояния персонажа у Толстого. Учащиеся отмечают, что изображая внешний облик героев, писатель любит повторять деталь, черту, заставляя читателя запомнить ее и уловить разные ее оттенки. Толстой – непревзойденный мастер пейзажа и знаменитый образ-символ (дуб по дороге в Отрадное) воспринимается учениками неотделимым от образа Андрея Болконского.

Тема “Толстой и музыка” весьма интересная, но большая и сложная (2,5). На основных и внеклассных занятиях по русской литературе преподаватель может осветить некоторые взгляды писателя на музыку, нашедшие отражения в его произведениях, в частности, знаменитом трактате “Что такое искусство?”.

Музыка занимает видное место в творчестве писателя. Описанию музыки Толстой посвятил ряд великолепных страниц в “Детстве”, в “Двух гусарах”, в “Живом трупе”. Богатые оттенки любви с ее расцветающей весной и багряно-золотой осенью в “Семейном счастии” даются на миниатюрном фоне музыки “Лунной сонаты” Бетховена. Волшебное веяние музыки ощущается в душе Нехлюдова и Пети Ростова, талантливого музыканта из “Альберта” и Николая Ростова. Не менее важное место занимает музыка и в жизни самого Льва Толстого. Страницы дневников писателя всех периодов его жизни то и дело пестрят записями о впечатлениях от прослушанных произведений, суждениями о назначении и сущности музыки и ее роли в общественной жизни. “Я не встречал в своей жизни никого, кто бы так сильно чувствовал музыку, как мой отец. Слыша музыку, Лев Николаевич не мог не слушать ее; слушая же нравившуюся ему музыку, он волновался, у него что-то сжималось в горле, он всхлипывал и проливал слезы. Беспричинное волнение и умиление были те чувства, которые в нем возбуждала музыка. Иногда музыка волновала его против его воли, даже мучила его, и он говорил: “Чего хочет от меня эта музыка?” [4 с. 373]

Пытливый ум Толстого шаг за шагом старался вникнуть в “секреты” специфики музыки. Существуют звуки, отличающиеся по степени силы и высоте, они звучат либо многоголосно, либо в унисон, существуют определенные лады… вся эта гамма звуков соединяется в какие-то волшебные ритмические построения, в одних случаях – это какофония новейших декадентов типа Рихарда Штрауса, а в другом – гениальные творения одного из величайших в мире мелодистов Шопена. Как происходит этот процесс, что положено в его основу? – так неоднократно рассуждал Толстой, стараясь найти удовлетворительный ответ на волновавшие его вопросы. В поисках ответа Лев Николаевич Толстой часто сопоставлял музыку с другими видами искусства, порою проводил аналогии между разными по своему характеру и содержанию сферами деятельности человека.

В вопросе о значении музыки, ее цели и роли в общественной жизни великий писатель опирался на созданную им же самим концепцию. “Искусство нашего времени – говорится в трактате может быть двух родов: 1) искусство, передающее чувства, вытекающие из религиозного сознания положения человека в мире, по отношению к богу и ближнему, - искусство религиозное, и 2) искусство, передающее самые простые житейские чувства, такие, которые доступны всем людям всего мира, - искусство всемирное.” [3 с. 175 - 176]. Далее следует четко развиваемая мысль о том, что искусство надо рассматривать не как средство наслаждения, а как одно из условий человеческой жизни, как средство общения людей, соединяющее их в одних и тех же чувствах. Исходя из данных установок Толстой относит музыку ко второй категории искусства. Если музыка “объединяет людей в одном чувстве”, то она естественно, должна охватить как можно более большой круг людей – таково требование, предъявляемое писателем к музыке. Поэтому вполне понятно, почему Толстой называл настоящим искусством прежде всего богатое, бьющее как вечный кристальный родник народное музыкальное творчество, а затем уж произведения своих любимых композиторов – Шопена, Моцарта, Гайдна. Оперу, как жанр искусства, Толстой не признавал ссылаясь на то, что соединить музыку, драму и живопись (в опере – декорация) нельзя. Вагнеровская эстетика, в основе которой выдвигалось требование преобразовать набившие оскомину оперные штампы на основе синтеза искусств, не могла не привлечь внимание Толстого. Фетишизированная Вагнером идея синтеза искусств подвергалась резкой критике в трактате Толстого “Что такое искусство?” [3 с. 116].

Толстой критикует сюжеты Вагнера за их неправдоподобность и нелепость, нагромождение условных и формальных элементов.

Взгляды Толстого на музыку, его идеи об искусстве, по-разному интерпретируемые на протяжении всего 20-го века в литературоведении, и сейчас актуальны и применимы в условиях современного мира. Исследование “тайн” специфики музыки, стремление дать глубокое обоснование “высшего в мире искусства” слито с историей формирования не одного поколения армянских читателей, школьников и студентов.

Список литературы

  1. Бизяева А.А. Психология думающего учителя: педагогическая рефлексия. Псков, 2004.
  2. Нестеренко А.А. Музыка повествования в романе Л.Н. Толстого “Семейное счастье” // Толстовский ежегодник. 2001. С. 348 – 458.
  3. Толстой Л.Н. Собр. соч. в 22-х т. Т. 15, М., 1983.
  4. Толстой С.Л. Очерки былого. М., 1956.
  5. Лев Толстой и музыка. М., 1977.