УДК 339.97

Ресурсное проклятие: миф или реальность. Риски сырьевого проклятия для Кыргызстана и Таджикистана

Митрофанов Никита Михайлович – аспирант кафедры Экономической, социальной, политической и рекреационной географии Российского государственного педагогического университета имени А.И. Герцена.

Аннотация: В статье анализируется теория такого наблюдаемого во многих странах мира экономического парадокса, как сырьевое проклятие. В статье анализируются возможные причины наблюдаемого явления, исследуется опыт развития ресурсной экономики в разных странах мира и описываются возможные механизмы преодоления этого экономического явления. В статье анализируется риск развития «ресурсного проклятия» у горных республик Средней Азии – Кыргызстана и Таджикистана.

Ключевые слова: голландская болезнь, экспортная выручка, укрепление курса национальной валюты, стабилизационный фонд, моноотраслевая экономика, политические институты, Кыргызстан, Таджикистан.

В массовой прессе, общественном сознании и даже на уровне академической дискуссии часто можно услышать мнение, что наличие большого запаса минеральных ресурсов – это зло и трагедия для государства, провоцирующее экономику страны на бедность, коррупцию и деиндустриализированность. В то же время, на уровне банального эмпирического опыта можно выявить страны [1]:

  1. Страны, богатые полезными ископаемыми, отличающиеся низким уровнем развития современной экономики и отличающиеся низким уровнем жизни (Венесуэла, Демократическая республика Конго)
  2. Страны, бедные полезными ископаемыми, отличающиеся очень высоким уровнем социально-экономического развития (Япония, многие страны Европы)
  3. Страны, богатые полезными ископаемыми, отличающиеся высоким уровнем экономического развития (Австралия, Канада, Норвегия)
  4. Страны, бедные полезными ископаемыми и отличающиеся низким уровнем экономического развития (Того, Бурунди, Гаити) [2]

Чисто по эмпирическому опыту можно определить, между наличием в недрах отдельно взятого государства большого количества минерального сырья и уровнем социально-экономического развития прямой корреляции нет. В то же время, так же по эмпирическому опыту можно увидеть, что скудность государства минеральными ресурсами совершенно не обязательно обозначать, что государство будет обладать высоким уровнем развития обрабатывающей промышленности в этом государстве и третичного сектора современной экономики.

Тем не менее, в 60-е годы 20 века появился термин «голландская болезнь», описывающий неприятные экономические трансформации в Нидерландах в 60-е – 70-е годы 20 века. После открытия газовых месторождений, в первую очередь уникального месторождения «Гронингем» в экономике Нидерландов наблюдалась экономическая стагнация обрабатывающих производств на фоне быстрого роста добычи газа в стране. [3] Спустя десятилетия изучения этого феномена экономистами и географами, можно констатировать, что теория ресурсного проклятия имеет несколько основных объяснений:

1) Первое из них – научное. Большой приток экспортной валютной выручки от продажи сырья приводит к укреплению курса национальной валюты. Укрепляющаяся национальная валюта делает дешевле импорт, что создаёт значительную конкуренцию отечественной промышленности. Сектор обрабатывающей промышленности начитает стагнировать, или даже сокращать объёмы производства, в то время как ускоренными темпами развивается добывающий сектор и сервисная деятельность и некоторые другие сектора экономики с невысокой добавленной стоимостью. Эта теория – единственная, которая имеет научное объяснение. В то же время, к настоящему времени выработаны надёжные работающие стратегии того, как можно сгладить негативные последствия от укрепления курса национальной валюты.

Классический пример успешного преодоления «голландской болезни» демонстрирует Норвегия – страна, отличающаяся очень большими объёмами добычи нефти и газа на душу населения. Уже не одно десятилетие Норвегия создаёт «стабилизационный фонд» - доходы от высоких цен на нефть и газ, инвестированные в разные финансовые инструменты и ценные бумаги. В 2021 году стабилизационный фонд Норвегии превысил психологически важный барьер в 1 трлн. долларов – сумму почти в 3 раза превышающую размер ВВП Норвегии. [4] Наиболее эффективную политику для ресурсоэкспортирущих стран представляет сбережение доходов от экспорта в период высоких цен на экспортный товар и использование этих денежных средств для предотвращения дефицита бюджета в моменты падения цен на энергоресурсы. Кроме того, изъятие сверхдоходов от высоких цен на нефть и газ так же приводит к замедлению или даже предотвращению быстрого роста курса национальной валюты по отношению к валютам других стран. [5] Таким образом, с грамотным макроэкономическим регулированием можно вполне эффективно решить проблему «голландской болезни». Однако, даже некоторые развитые демократические страны ощущают на себе некоторые следы «голландской болезни». Например, в Австралии, пережившей бум горнодобывающего сектора за последние 2 десятилетия наблюдались кризисные явления в реальном секторе экономики – в первую очередь в лёгкой промышленности и автомобилестроении. Австралия, на пике развития своего автомобилестроения, выпускавшая до 500 тыс. автомобилей в год в 2018 году почти лишилась этого сектора экономики. Огромный приток экспортной валютной выручки в Австралию отчасти привёл к резкому росту стоимости недвижимости в стране. Сейчас, средняя цена хорошего частного дома в крупнейших австралийских городах нередко превышает 1 млн. долларов. Некоторые эксперты считают, что на рынке недвижимости Австралии наблюдается экономический пузырь, надутый во многом благодаря массовому притоку экспортных доходов от продажи сырья. В настоящее время Австралия – один из крупнейших поставщиков почти всех важнейших для мировой экономики полезных ископаемых (железной руды, угля, золота, цветных металлов, бокситов, алмазов, золота, сжижженого газа). Примечательно, что практически единственным значимым полезным ископаемым, потребности которого Австралия покрывает преимущественно импортом является нефть. [6] Этот факт подтверждает, что голландская болезнь может возникнуть не только в нефтедобывающих и газодобывающих государствах.

В то же время, серьёзно оказать влияние на укрепление курса национальной валюты и развитие симптомов «ресурсного проклятие» экспорт ресурсов может только в странах, имеющих относительно небольшое население и огромный объём экспорта, а также в странах, имеющих довольно недифференцированную моноотраслевую экономику. К таким странам можно отнести прежде всего, страны Персидского залива (Саудовская Аравия, Катар, Кувейт, Оман, Бахрейн), Бруней, Экваториальную Гвинею, Габон, Тринидад и Тобаго. Но тем, не менее, во многом благодаря тем знаниям и достижениям, которые появились в современной научной мысли, большинству из этих стран удалось дифференцировать свою экономику и в настоящее время практически ни в одной из перечисленных выше стран добыча нефти и газа не является единственной отраслью материального производства. Так, например, на фоне наличия огромных дешевых по себестоимости энергетических ресурсов, страны Аравийского полуострова создали мощную металлургическую, в первую очередь, алюминиевую промышленность и промышленность по производству азотных удобрений.

ОАЭ и вовсе преуспели больше всех в плане диверсификации своей экономики среди стран Аравийского полуострова. ОАЭ сегодня – один из крупнейших туристических и логистических хабов в мире (аэропорт Дубая – один из самых загруженных в мире), ОАЭ сейчас - крупный производитель цветных и чёрных металлов, значимый сельскохозяйственный производитель. Так, благодаря инвестициям в сельское хозяйство, Арабские Эмираты стали в последние годы экспортёрами некоторых сельскохозяйственных культур, например, земляники. [7]

2) Второе важнейшее объяснение феномена, при котором богатые ресурсами страны не добиваются высоких социально-экономических показателей лежит во многом в психологической плоскости. И связано это объяснение со стимулами руководящих в стране политиков, экономическими институтами в стране, инвестиционным климатом. На фактических примерах видно, что в наибольшей степени в ловушку «ресурсного проклятия» попадают страны с несформированными демократическими институтами, высокоррумпированные, со слабо развитым гражданским обществом. Классическим примером такой страны является Экваториальная Гвинея. Будучи до начала 90-х одной из самых бедных, криминальных и несвободных стран в мире, пережившая одну из самых жестоких диктатур на Африканском континенте, после обнаружения огромных запасов нефти и газа, Экваториальная Гвинея ещё в большей степени стала коррумпированной, несвободной страной с неэффективным госуправлением. Все попытки хоть как-то реформировать экваториальногвинейскую экономику для выхода из кромешной нищеты и отсталости, были отброшены за ненадобностью, после начала массового притока экспортной валютной выручки в страну. В силу своей специфики, гонодобывающий сектор, в первую очередь, нефтегазовый может довольно успешно работать и под государственным контролем. Именно с ресурсного сектора правительству проще всего собирать ренту. Все разговоры о том, что у горнодобывающего сектора есть какое-то вредное свойство, стимулирующее в государстве бедность и отсталость является не более, чем конспирологическим мифом. Вся правда в том, что мощный приток сверхдоходов от добывающего сектора зачастую развращает государственные институты, снижает стимулы у правительств к реформированию экономики, созданию благоприятного инвестиционного климата. Однако, успешный пример таких богатых полезными ископаемыми стран, как Норвегия, Канада, США доказывает, что таких неприятных последствий может и не произойти. [8]

В этом плане, Киргизия и Таджикистан не демонстрируют хорошего примера. По уровню восприятия коррупции, уровню легкости ведения бизнеса, по рейтингам инвестиционного климата, по доли прямых иностранных инвестиций в экономике страны, Киргизия и Таджикистан находятся на уровне многих африканских стран. Поэтому, в теории Кыргызстан и Таджикистан с очень высокой степенью вероятности могли бы попасть в ловушку «ресурсного проклятия». С другой стороны, потенциал дальнейшего ухудшения государственных институтов в этих горных республиках не представляется особо значительным с учётом и без того довольно низкого современного состояния, а также с учётом имеющихся геологических знаний, более чем с 90 % вероятностью можно заявить, что эти страны не смогут получать сверхдоходы от развития горнодобывающего сектора. Даже с учётом самых оптимистичных оценок, потенциальные подушевые доходы Кыргызстана и Таджикистана и рядом не могут стоять со сверхдоходами стран Персидского залива. Скорее, речь идёт хоть о какой-то диверсификации экономик этих республик и о хоть каком-то увеличении объёмов материального производства, что дать, с учётом особенностей экономик этих стран может в первую очередь, горнодобывающий сектор, а также в меньшей степени – сельское хозяйство, лёгкая промышленность, цветная металлургия. Даже по всем самым оптимистичным прогнозам, у Кыргызстана и Таджикистана имеется совершенно незначительный потенциал для развития отраслей высокой степени передела (машиностроения, фармацевтической промышленности и прочих отраслей «верхних этажей»). [9] Даже в советское время, во времена экономического планирования, при всём стремлении создать в Средней Азии высокотехнологичные отрасли экономики, никогда не подвергалось сомнению концепция, что в Средней Азии, с учётом экономической специфики этого региона рационально развивать в первую очередь, аграрный и горнодобывающий сектора.

Список литературы

  1. Росс М. Нефтяное проклятие. Как богатые запасы углеводородного сырья задают направление развития государств. М.: Издательство Института Гайдара, 2015.
  2. Желтиков, В.П. Экономическая география и регионалистика: Учебное пособие / В.П. Желтиков. - М.: Дашков и К, 2015. - 380 c.
  3. The Dutch Disease // The Economist. 1977. November 26. Р. 82–83.5. Ports URL: http://ports.com/browse/asia/kyrgyzstan.
  4. The Norwegian Government Petroleum Fund. A National Strategy for Investing Resource wealth. Norges Bank Investment Management Knut N. Kjaer, http://www.bsi.ch/gammaf/conference/kjaer.pdf.
  5. Sachs J. Government, Geography, and Growth: The True Drivers of Economic Development // Foreign Affairs. 2012. Vol. 91. No 5. P. 142–150.
  6. Australia Economic Snapshot/ OECD. URL: https://www.oecd.org/economy/ australia-economic-snapshot.
  7. Гладкий, Ю.Н. Экономическая и социальная география зарубежных стран: Учебник / Ю.Н. Гладкий. - М.: Академия, 2019. - 224 c.
  8. Полтерович В., Попов В., Тонис А. Экономическая политика, качество институтов и механизмы «ресурсного проклятия». М.: ИД ГУ ВШЭ, 2007.
  9. Экономика Кыргызстана и Таджикистана: показатели, характеристика и развитие // FB.ru. URL: http://fb.ru/article/380929/ekonomika-kyirgyizstana-pokazateli-harakteristika-i-razvitie.

Интересная статья? Поделись ей с другими: