УДК 82.091

Тема власти в повестях Ф. М. Достоевского «Хозяйка» и Э. Т. А. Гофмана «Магнетизер»

Савельева Анастасия Борисовна – студентка Балашовского института (филиала) Саратовского национального исследовательского государственного университета имени Н. Г. Чернышевского.

Аннотация: В данной статье прослеживается, как реализуется тема власти в повестях Ф. М. Достоевского «Хозяйка» и Э. Т. А. Гофмана «Магнетизер». В сопоставительном аспекте рассматриваются образы «колдуна» Ильи Мурина и магнетизера Альбана, которые, являясь носителями зла, подчиняют себе волю главных героинь. Проанализированы особенности и причины их силы, а также мотивы для подчинения. Кроме того, в ходе сравнительного анализа сделан вывод о специфике творчества каждого писателя.

Ключевые слова: Э. Т. А. Гофман, Ф. М. Достоевский, Магнетизер, Хозяйка, тема власти.

Э. Т. А. Гофман – один из наиболее значимых немецких писателей XIX века, чьи работы оказали сильное влияние на творчество Ф. М. Достоевского. Повесть «Хозяйка» является одним из таких произведений, в которой прослеживается данное влияние. Определенное сходство между «Хозяйкой» и работами Гофмана видели ещё современники Достоевского, однако особое сближение этой повести отмечалось с повестью «Магнетизер». Так, согласно замечанию С. Родзевича в обоих произведениях «действие зиждется на существовании людей, одаренных могучей психической силой, которой они пользуются для злых целей» [4]. Одной из основных точек пересечения двух повестей для исследователей стали образы магнетизёра Альбана и «колдуна» Ильи Мурина. Оба героя считаются носителями зла, имеют схожее воздействие на окружающих и похожим образом подчиняют себе волю главных героинь. Но вдохновляясь творчеством Гофмана, Ф. М. Достоевский переосмыслил наследие немецкого писателя, создав самобытные образы, отражающие специфику его творчества.

В повести Гофмана «Магнетизер» образ Альбана является центральным и выражает: «лейтмотивную доминанту творчества Гофмана – демонизацию мира, в котором внешнее зло есть … объективация внутренней демонизации человека, проницаемого для … сил зла, стремящихся к тотальному господству над миром» [1]. Гофман всегда считал, что фантастическое, ирреальное начало кроются в реальной жизни, поэтому даже магнетическая сила Альбана не является мистической, её источник скрыт в неизвестных законах природы. Своими действиями Альбан вторгается в основы мироздания, пытаясь подчинить себе силу, суть которой он до конца не понимает, и желает овладеть тем, чем не должен владеть человек. Не случайно Гофман акцентирует внимание на дату, в которую происходят все сюжетные события – 9 сентября, дату осеннего равноденствия, а Альбана он наделяет образованием врача. Магнетизер прекрасно понимает, что нарушает некое негласное табу, но все равно не останавливается. Так, у Гофмана мотив вседозволенности начинает тесно переплетаться с темами эгоизма и божественного начала. Альбан – циничный эгоист, который изначально ставит себя в оппозицию к нормам морали, считая их бесполезным ограничением. Эгоизм Альбана достигает титанических масштабов; так как для него не существует никаких преград, а его индивидуалистические устремления, как отмечает Л. В. Славгородская: «превращаются … в страшную разрушительную силу; образ магнетизера … моментами теряет конкретность, становится воплощением враждебного человеку сверхъестественного начала» [5]. Вопрос о причине эгоизма неотъемлемо связан с отношением данного героя к божественному началу: «Для Альбана бог – лишь "фокус, в котором концентрируется духовное начало", а потому он видит осуществление заложенных в нем потребностей в господстве "над духовным началом жизни"» [5]. Так как в мировоззрении Альбана нет чего-то, что стояло бы над ним, он ставит свое «Я» на место высшего духовного принципа, ведь если бог – «лишь фокус», то можно самому решать что греховно, а что нет: «Ни один порыв, требующий наивысшего напряжения духовных сил, не может быть греховным» [2]. И как следствие этого, он не считает аморальным подчинять себе волю других людей, нарушать негласные табу, вмешиваясь в законы природы. Более того понятие божественного у него начинает извращаться, он приравнивает это к господству над живыми существами и их духовному порабощению: «Стремление к господству – это стремление к божеству» [2]. Для Альбана магнетизм – это способ проникнуть в тайны природы и чужой души, что помогает ему увеличить свою власть и силу, ведь: «чем ты могущественнее, тем легче дается тебе победа, а покоренный вассал еще более умножает твое могущество» [2]. Исходя из этого, становится понятно, что желание Альбана подчинить себе волю Марии можно объяснить его идеологией борьбы и порабощения, основанной на принципе подчинения слабого сильному. В этой парадигме Мария фактически рассматривается как трофей, символизирующий увеличение могущества магнетизера. Причем, он не только стремится полностью подчинить Марию своей воле, но и описывает это как упоительный восторг, который он получает за счет данного контроля: «Полностью втянуть Марию в свое "я", все ее существо и бытие столь тесно переплести с моими, чтобы отрыв от меня стал для нее гибельным» [2]. Осознавая свою власть, Альбан приходит к выводу, что законы нравственности не распространяются на него, а предназначены для слабых людей, не способных решиться на использование сил магнетизма. Проблемы вседозволенности и свободы от норм морали также волновали и Ф. М. Достоевского, который будет их развивать уже в своих романах «Преступление и наказание», «Братья Карамазовы», «Бесы».

Достоевскому была близка и позиция Гофмана, что самое удивительное уже есть в реальной жизни, однако его отношение к фантастическому имело свою специфику. Так, можно отметить, что «у Гофмана фантастическое – это вторжение в жизнь чуждого духовного принципа, Зла, неуправляемого фатума, а у Достоевского – это кругозор героя, причуды сознания, преобразующие реальность» [6]. В определенной мере это прослеживается и при сравнении повестей «Хозяйка» и «Магнетизер».

В повести «Хозяйка» Илья Мурин является тем, кто подчиняет себе волю главной героини – Катерины. Он – талантливый манипулятор и тонкий психолог с навыком красноречия, имеющий способность воздействовать на окружающих. Так, в тексте отмечается, что к Мурину часто приходили люди за советом или предсказанием, и он «имел ужасное влияние на приходивших к нему» [3]. Но этих людей Мурин, скорее всего, просто пугал страшными предсказаниями, так как, они выходили от него «бледные как платок» [3]. Итого получается, что одной из ключевых составляющих силы «колдуна» у Ф. М. Достоевского является страх. В страхе Мурин держит и Катерину: «Он говорит, … что когда умрет, то придет за моей грешной душой» [3]. В «Хозяйке» присутствует достаточно ярко выраженная религиозная тема, которая получает реализацию в поведении Мурина и Катерины. Так, Илья Мурин стремиться создать представление о себе как о набожном человеке: он ходит в церковь вместе с Катериной, читает религиозные книги. Но вместе с тем, религиозная позиция Мурина и отношение к девушке отражают его стремление контролировать и диктовать ей свою волю, подчинить себе посредством навязывания ей своих религиозных убеждений. Поэтому религиозное чувство также лежит в основе влияния Мурина на Катерину.

Вместе с тем, необходимо указать, что в отношениях Мурина и Катерины прослеживается взаимовлияние. Образ Ильи Мурина раскрывается большей частью в процессе его взаимоотношений с Катериной, в то время как в «Магнетизере», Марии уделено меньше внимания. Взаимоотношения Катерины и Мурина до конца не ясны: исходя из слов Катерины, можно предположить, что Мурин был любовником её матери, с которой девушка вступила в соперничество за любовь Мурина, а сама Катерина, вероятно, его дочь. Мурин причастен к смерти отца и матери девушки, поэтому фактически Катерина является и жертвой, и соучастницей, так как у неё была возможность ему помешать, но она сознательно этого не сделала. Так, чувство вины также является средством манипуляции Мурина. Следует отметить, что изначально Катерина сама добровольно покорилась Мурину, поскольку из-за своих чувств видела в нем человека, подчинение которому было бы для нее наивысшим счастьем, что является важным отличием от повести «Магнетизер». Кроме того, Илья Мурин дал ей обещание, что предоставит свободу, когда девушка захочет этого сама, (хоть и указал что получение этой свободы связано с его смертью): «невзлюбишь когда – двинь только бровью своей … и отдам тебе назад любовь твою с волюшкой; только будет тут, … и моей жизни конец!» [3]. Также, один из ключевых аспектов силы Мурина заключается в его понимании человеческой психологии и способность к манипулированию. Он осознает, что Катерина стремится к свободе и понимает, что единственный способ, которым она сможет её достичь, – это его смерть. И по ходу всего повествования девушка плавно подводит Василия Ордынова к мысли об убийстве своего покровителя. Ранее Катерина уже пыталась сбежать вместе с Алешей, но их план потерпел неудачу, поэтому повторение этой ситуации может навсегда лишить девушку надежды на свободу. По итогу так и произошло, так как Ордынов не смог убить Мурина. Так, причины зависимости Катерины от Ильи Мурина лежат в области религии и психологии. Чувства страха и вины усугубляют положение данной героини. Зависимость же Марии основана на магнетизме Альбана: он именно вторгается в её душевный строй, насильно изменяя его и связывая сознание девушки со своим, тем самым подчиняя волю Марии.

Таким образом, сравнительный анализ взаимоотношений Альбана и Марии, Ильи Мурина и Катерины показал, что развитие данных сюжетных линий в вышеназванных текстах демонстрирует не только сходство идей двух писателей, но и специфические черты творческих манер Э. Т. А. Гофмана и Ф. М. Достоевского. Так, у обоих писателей присутствует мотив подчинения и власти, однако если у Гофмана подчинение представляет собой насильственное изменение чужого душевного строя, посредством вмешательства внешних сил, то у Достоевского подчинение имеет глубокую психологическую основу и базируется на внутренних конфликтах и мотивах героев.

Список литературы

1. Гильманов В. Х., Копцев И. Д., Лихина Н. Е. Тайна магнетизма в мистерии романтического духа Э. Т. А. Гофмана (на материале новеллы «Магнетизёр. Семейная хроника») // Вестник Балтийского федерального университета им. И. Канта. 2019. № 3. С. 99-106.
2. Гофман Э. Т. А Новеллы / сост. Н. А. Жирмунская. Л.: Лениздат. 1990.
3. Достоевский Ф. М. Хозяйка [Электронный ресурс] // Лань : электронно-библиотечная система. URL: https://e.lanbook.com/book/45826 (дата обращения: 29.04.2023).
4. Родзевич С. И. К истории русского романтизма (Э. Т. Гофман и 30-40 гг. в нашей литературе) // Русский филологический вестник: учено-педагогический журнал. 1917. Т. 77. № 1-2. С. 194-237.
5. Славгородская Л. В. Трактовка романтического индивидуализма в ранних новеллах Гофмана («Дон Жуан», «Магнетизер») // Научные доклады высшей школы. Филол. науки. 1970. № 3, С. 37-43.
6. Точиева Х. Ш., Кодзоева П. З., Кодзоева Р. Д. Традиции Гофмана и «фантастический» реализм Достоевского // Известия Чеченского государственного университета. 2017. № 2(6). С. 70-75.