Традиционная концепция организации государственного управления К.П.Победоносцева

Харитонов Алексей Сергеевич - аспирант кафедры государственно-правовых дисциплин юридического института Владимирского государственного университета имени Александра Григорьевича и Николая Григорьевича Столетовых. (г.Владимир)

Аннотация: данная статья представляет собой исследование государственно-правовой     идеологии К.П.Победоносцева в аспекте его взглядов на место и роль монарха в системе государственных органов. Рассмотрена точка зрения Обер-прокурора на основные моменты контрреформ Александра III.

Ключевые слова: концепция, власть, монарх, управление, государственные учреждения, К.П.Победоносцев.

Концепция организации государственного управления самодержавной абсолютной монархии К.П.Победоносцева не имела ярко выраженного формализованного характера, в связи с чем, формулировка «концепция» может быть использована с рядом некоторых оговорок. Целью деятельности обер-прокурора Св. Синода является конструирование и оптимизация действующего порядка существующего государственного строя, выраженного в системе взаимодействия между собой органов государственной власти, но не формулирование теоретических постулатов абсолютной монархии. Абсолютная монархия есть для К.П.Победоносцева не только наилучшая форма правления, но единственно применимая в конкретных исторических условиях России. Государственные же органы при таком способе организации власти призваны приходить на помощь монарху, но никоим образом не должны ограничивать его власть. В таком понимании государства обнаруживаются определённые политики-правовые принципе, характерные обер-прокурору.

Главной управленческой задачей системы государственных учреждений при абсолютной монархии является поддержание прочности власти самодержавного монарха, полагает К.П.Победоносцев, о чём сообщает в одном из писем, адресованных Александру III: «Мы все приходим и уходим, - характеризует принцип временности членов Правительства обер-прокурор, - а начало верховной власти должно быть твёрдое и непрерывное» [4;21]. Основной принцип власти монарха рассматривается К.П.Победоносцевым в двух аспектах: во-первых, на этическом уровне власть должна обладать справедливым верховенством, основанным на нравственности и взаимосвязи с властью высшего этического начала, а во-вторых, на конкретно-политическом – участвовать в грамотной и правильной организации системы государственных органов и учреждений.

Таким образом, правильная организация системы управления не только служит защитой авторитета самодержавной власти, как «источника и залога нравственной силы, порядка и закона» [4;21], на нравственно-психологическом уровне, потому как «надобно, чтобы этот источник оставался неприкосновенным, несмотря ни на что, чтобы сохранялась вера в него…если эта вера потрясётся, потрясётся всё…» [4;21-22]; но и защитой политической стабильности власти монарха, путём прямого соответствия принципам организации власти. Следовательно, система государственных органов и учреждений призвана защищать политическую и нравственную важность субъекта верховной власти – монарха, основываясь при этом на принципах монархического организации власти.

«Основой реализации политического значения монархического принципа – как принципа организации системы управления – является универсальный характер верховной власти» [7;208], - замечает американский исследователь деятельности К.П.Победоносцева, Р.Бирнс. Раскрывается такой характер через государственное управление трёх ветвей власти: законодательной, исполнительной и судебной. Представители периода пореформенного консерватизма в России не были согласны с тем, что монарху свойственно верховенство лишь в «высшей административной власти» [1;42]. В частности, М.Н.Катков был убеждён, что «монарх в России не есть только глава администрации; он единственный над страной законодатель…он есть и верховный правитель…и верховный судья» [1;16].

Главной же задачей организации системы управления абсолютной монархии является соблюдение весьма тонкой грани, позволяющей государственным органам и учреждениям осуществлять государственно-управленческие функции, не посягая при этом на неограниченную власть самодержавного правителя – монарха.

К.П.Победоносцев является наиболее ярким и абсолютистски настроенным представителем традиционной концепции управления. Обер-прокурор Св. Синода объединяет в полномочиях монарха как функции фактического управления, так и функции субъекта власти верховной, тем самым, исходя из государственно-правового мировоззрения Л.А.Тихомирова, совершая ключевую и наиболее распространённую ошибку абсолютизма – отождествление верховной власти самодержца с управительной. Действительно, противоположные и взаимоисключающие для Л.А.Тихомирова термины «система управления» и «самодержавная власть», для К.П.Победоносцева, по сути, являются лишь разным основанием восприятия единой верховной власти. Аналогичной точки зрения придерживается и М.Н.Катков, на что Л.А.Тихомиров не без известной доли сожаления обращает внимание в своём труде «Монархическая государственность»: «он так же, как и наш обер-прокурор не разграничивает понятий о «верховной власти» и «правительстве», даже прямо смешивает их» [6;313].

С точки зрения К.П.Победоносцева «идеальное значение верховной власти монарха» [5;26], как представителя высшей законодательной, исполнительной и судебной власти, определяется исключительно в «непосредственном, личном возглавлении им всей системы управления» [5;26], разделение по специализированным отраслям которой отнюдь не придаёт власти большего уровня эффективности. Основная задача организации системы управления заключается в приближении монарха к процедуре принятия ключевых решений, несущих определяющую государственную значимость, которое впоследствии станет залогом наиболее эффективного контроля за правильностью и своевременностью их исполнения.

Обер-прокурор Св. Синода уверен, что отсутствие личного руководства монархом управительными властями пагубно скажется не только на эффективности и содержательной наполненности властных требований и распоряжений, но и на беспрекословности и защищённости власти самого самодержца, как бесспорного олицетворения власти. Такое проявление государственно-правовой идеологии К.П.Победоносцева находит отражение в его личной переписке с С.Ю.Витте, внимание которого он обращает на зарождающиеся идеи некоторых консерваторов «искать какой-то опоры порядка в Сенате, якобы по идее Петра…Но то был Пётр, - и Сенат был орудием крепкой власти. Он устранился после него и воскрес в смысле орудия при монархах со властью» [2;108].

Основную проблему возможности самоустранения монарха от участия в управлении К.П.Победоносцев видит не столько в ослаблении его собственной власти, сколько последующим возведением в «политический принцип» [3;61] реальной власти отдельных государственных органов и учреждений. «Придёт, может быть, пора, когда льстивые люди…что любят убаюкивать монархов…станут уверять вас, что стоит лишь дать русскому государству…конституцию на западный манер, - обращает внимание обер-прокурор Св. Синода цесаревича, - и всё пойдёт гладко и разумно, и власть может совсем успокоиться. Это ложь…» [3;61]. К.П.Победоносцев высказывал опасение, касающееся того, что «проповедники свободы и парламентаризма» [5;29] возлагают активные надежды на то, что «всё само собою сложится без власти, лишь бы власть отступила» [5;29-30].

Общее консервативное направление существовавших в России государственных органов, наделённых управленческими функциями, скорее всего, характеризует предложение К.П.Победоносцева более регулярных собраний Совета Министров, основанных на правовых принципах организации, имевших место в 1861 году, озвученное Александру III, не как направленное на создание единого правительства с целью оптимизации взаимодействия по принятию законопроектов в Государственном Совете. Потому что такое видение способов взаимодействия двух государственных учреждений, по сути, оставляло бы существующее положение дел в расстановке сил государственных учреждений. Более вероятно, что возрождение регулярной деятельности Совета Министров носило в себе цель исключения подобного противостояния с Государственным Советом, что говорит о кардинальном пересмотре государственной системы управления. Следовательно, видение необходимости традиционного единства власти, свойственной К.П.Победоносцеву, как представителю традиционно концепции управления, скрывало еще один мотив, о котором впрямую обер-прокурор не говорит и не пишет. Вероятно, в усилении роли Совета Министров К.П.Победоносцев видел первый шаг к глобальной реформе системы управления в целом.

Как бы не показалось странным, но К.П.Победоносцев умело совмещал в своём государственно-правовом мировоззрение резко-негативное отношение к Государственному Совету с необходимым увеличением регулярности созывов Совета Министров. Однако, несмотря на то, что обер-прокурор, стоявший на позиции усиления принципа единства власти, и неоднократно обращавший на это внимание Александра III, всё же не смог «привить» своему воспитаннику понимание однозначной в этом необходимости. Александр III лишь частично перенимает взгляды обер-прокурора Св. Синода, что находит отражение в его критическом отношении к Государственному Совету.

Реконструировать государственно-политические принципы взглядов К.П.Победоносцева на особенности российской власти, входящие в основу его традиционной концепции управления становится возможным и обусловленным именно на основе предлагаемых им изменений в структуре властных учреждений.

Во-первых, следует обратить внимание на то, что К.П.Победоносцев весьма критически относится к демократической идее разделения власти на три отрасли, которые, с точки зрения его либерально настроенных современников, обеспечили бы наивысшую эффективность при осуществлении властных полномочий.

Во-вторых, как следствие из этого, К.П.Победоносцев считает единое правительство тем учреждением, которое объединяя в себе полномочия законодательные и исполнительные, призвано укрепить принцип единства власти, необходимый для поддержания власти монарха и соблюдения ею основного этического принципа справедливого верховенства, основанного на всеобъединяющем и всепримиряющем началах. Возглавить такое правительство, безусловно, должен сам монарх, что обеспечит ему личное участие в делах управления, которое упростит последующий контроль за исполнением его властных требований и распоряжений.

В-третьих, не предполагается обер-прокурором Св. Синода создание отдельного законосовещательного учреждения, которое, с его точки зрения, не только станет ограничивать абсолютную компетенцию монарха в этом вопросе, но и будет таить в себе опасность превращения из органа законосовещательного – в законодательный, что, тем более, несовместимо с монархическим строем России.

В-четвёртых, К.П.Победоносцев отказывается от понимания самостоятельности и самодостаточности исполнительной власти, стоящей наравне с властью судебной и законодательной, свойственного либерально настроенным сторонникам концепции разделения власти. В рамках единого государственного управления, являющегося предпочтительной формой осуществления властью своих нормативных распоряжений  и требований, исполнительная власть должна действовать в согласии с другими государственными учреждениями и быть полностью подотчётной и, более того, возглавляемой самим монархом.

Список литературы:

1. Катков М.Н. О современных вопросах России (1879-1887 гг.). М.: Унив. тип., 1898. 42 с.
2. Переписка С.Ю.Витте с К.П.Победоносцевым / С предисл. В.Рейхар-дта // Красный архив. 1928. Т.5 (30). С.89-116.
3. Письма Победоносцева к Александру III / С предисл. М.Н.Покровского: В 2-х т. М.: «Новая Москва», 1925-1926. T.1. М., 1925. XVI, 448 с.
4. Письма Победоносцева к Александру III / С предисл. М.Н.Покровского: В 2-х т. М.: «Новая Москва», 1925-1926. Т.2. М., 1926. [2], 384 с.
5. Победоносцев К.П. Доброе слово воспитанникам духовных семинарий и академий по поводу нынешних страшных событий. СПб.: Изд. соборного старосты, 1881. 36 с.
6. Тихомиров Л.А. Монархическая государственность. СПб.: Изд. Рос. Импер. союза-ордена, 1992.  680 с.
7. Byrnes R.F Pobedonoscev: His life and thought. Bloonington: Indiana univ. press. 1968. 495 p.