УДК 327

Санкции США при администрации Д. Трампа: влияние на российско-китайские отношения

Чжа Сяои – аспирант Московского государственного института международных отношений (университета) МИД Российской Федерации.

Аннотация: В статье анализируется стратегическое положение КНР и РФ в докладе «Стратегия национальной безопасности» 2017 г. Также рассматриваются конкретные санкции, введенные администрацией Д. Трампа, против КНР и РФ, и раскрывается их влияние на российско-китайские отношения. Несмотря на то, что стратегические документы администрации Трампа носят антиистеблишментный характер и ставят под сомнение либеральный интернационализм, который поддерживается его предшественниками, милитаризация американской внешней политики продолжилась при администрации Трампа. В отличие от России, Китай превратился в самую значительную долгосрочную стратегическую угрозу для США. Как полагает автор, хотя внешняя политика правительства США в отношении России и Китая создала асимметрию, координация и сотрудничество между Россией и Китаем в региональных и международных делах вступили в более высокую стадию развития.

Ключевые слова: внешняя политика США / российско-китайские отношения / российско-китайские / Д. Трамп. / Санкции

18 декабря 2017 года администрация Трампа опубликовала новую версию доклада «Стратегия национальной безопасности США»[1], представив внешнему миру стратегическую философию новой администрации США в области национальной безопасности и дипломатии. Это первый доклад Стратегии национальной безопасности после вступления Д. Трампа в должность, в котором систематически излагается четыре столпа, лежащие в основе национальной безопасности и региональной стратегии США, и даются соответствующие приоритеты для действий. С момента выдвижения кандидатом в президенты от Республиканской партии в 2016 году Д. Трамп вел свою кампанию под лозунгом «Америка прежде всего» и предлагал сделать Америку снова великой. Лозунги его кампании, его слова и действия носили ярко выраженный антиистеблишментный характер. СНБ 2017 года раскрывает следующие две основные черты руководства администрации Д. Трампа. Во-первых, акцент доклада на идее «Америка прежде всего» ставит под сомнение либеральный интернационализм, которым руководствовалось американское мышление в области внешней большой стратегии после окончания Второй мировой войны. Во-вторых, реалистический взгляд на международную политику используется для понимания отношений между великими державами. Как говорится в заключительных замечаниях доклада, это стратегия национальной безопасности, ориентированная на «принципиальный реализм» (principled realism).

В докладе СНБ 2017 г. также отмечается значительный сдвиг в стратегическом позиционировании США в отношении Китая. Впервые США определили Китай наряду с Россией как «ревизионистские государства» (revisionist states), «стратегические конкуренты» (strategic competitor) и «соперничающие государства» (rival states), и отнесли Китай к своим главным конкурентам. Это первый случай с момента нормализации отношений между США и Китаем в начале 1970-х годов, когда и Россия, и Китай, две крупнейшие страны Евразии, были определены как стратегические конкуренты США в американской дипломатической и военной стратегии.

С момента образования КНР и до настоящего времени восприятие Китая со стороны США менялось различными изменениями. В период между основанием Нового Китая в 1949 году и нормализацией американо-китайских отношений в 1971 году США рассматривали Китай как «угрозу» и «врага» из-за формирования американо-советской биполярности, начала Корейской войны и влияния маккартизма в США. С момента нормализации отношений между США и Китаем в 1971 году и до окончания холодной войны США придерживались стратегии взаимодействия (Engagement) с Китаем, согласно которой США «сдерживали, но не изолировали Китай». Об этой Р. Никсон обсудил в своей статье в 1967 году.[2] Со времен администрации Р. Никсона «взаимодействие с Китаем» было двухпартийным консенсусом в Соединенных Штатах. Окончание холодной войны привело к изменению ландшафта международной системы, т.е. от американо-советской биполярной системы к порядку с однополярной гегемонией США. В это время восприятие Китая в США в основном зависело от вопроса «как уживаться с Китаем». После установления западного либерального международного порядка, с 1994 по 2010 год, восприятие в отношении Китая администрациями Клинтона, Буша и Обамы в основном основывалось на «взаимодействии». Стратегия США в отношении Китая характеризовалась сочетанием «сотрудничества» и «осторожности», но при этом «сотрудничество» было основной базовой позицией. Предполагается, что стратегическая роль США в отношении Китая будет заключаться в том, чтобы стать державой, соблюдающей правила и несущей ответственность. Во второй срок Обамы США выразили высокую степень озабоченности и очевидную тревогу по поводу быстрого развития Китая, особенно его экономического и военного роста. В это время Китай является для США страной, находящейся на «стратегическом перепутье». В докладе о Стратегии национальной безопасности 2015 г. отмечается, что хотя между США и Китаем будет существовать прямая конкуренция, обе стороны будут стараться избегать конфронтации. Однако, поскольку президент Обама придерживается либеральной политики, в которой предпочтение отдается сотрудничеству, а не конкуренции, в отношениях между США и Китаем по-прежнему преобладало сотрудничество в то время. Тем не менее опубликованный в 2017 году доклад СНБ администрации Трампа (Китай упоминается 36 раз) прямо опровергает и отвергает поддержку и одобрение предыдущим правительством США подъема Китая. В докладе Россия и Китай обвиняются в попытках построить мир, который противоречит ценностям и интересам США, бросает вызов силе, влиянию и интересам США и подрывает их безопасность и процветание.

Несмотря на то, что в докладе Россия и Китай неоднократно упоминаются вместе как «ревизионистские государства», «стратегические конкуренты» и «соперничающие государства», администрация Трампа в целом продолжают позиционировать Россию так же, как и в предыдущей внешней политике, в отличие от очевидного изменения отношения к Китаю.

Экономический и политический центр мира смещается в Азиатско-Тихоокеанский регион, и в результате общий стратегический фокус США сместился на восток. На этом фоне Соединенные Штаты начали процесс «перезагрузки» отношений с Россией, который существенно продвинулся в 2009-2011 годах. Однако после 2012 года отношения России и США постепенно пошли на спад из-за очень разных политических представлений, отсутствия взаимного доверия, общего неприятия Западом российского лидера Владимира Путина и новых проблем, которые постоянно возникают в двусторонних отношениях. Обе стороны хотели создать пространство для сотрудничества, но не могли избежать увеличения количества вопросов и их политизации. После начала кризиса в Украине в 2013 году и воссоединения Крыма с Россией в 2014 году «перезагрузка» российско-американских отношений завершилась, и обе стороны вступили в новую фазу противостояния. В этом контексте США и их европейские союзники ввели несколько раундов экономических, финансовых и энергетических санкций против России, включая персональные санкции против высокопоставленных российских чиновников и санкции против ряда крупных российских банков, энергетических и оборонных компаний. В ответ Россия также предприняла ряд контрсанкций и неоднократно заявляла, что санкции не помогут разрешить кризис в Украине, а наоборот, ослабят региональную безопасность.

Любопытно, непосредственно перед публикацией доклада СНБ 2017 года президент Д. Трамп выступил с речью, в которой было уделено минимальное внимание пресловутой «российской угрозе». Этот вопрос упоминался лишь единожды. Это несоответствие связано с высказываниями Трампа по России до его вступления в должность и его собственным отношением к российскому лидеру Владимиру Путину. Свою позицию в отношении хороших отношений с Россией Трамп четко обозначил во время праймериз Республиканской партии.[3] Действительно, Трамп оказался не в состоянии проводить политику улучшения отношений с Россией с момента своего вступления в должность. При администрации Трампа так называемая «большая сделка» между Россией и США так и не была достигнута. Вместо этого, под сильным внутренним давлением, из соображений политического самосохранения и ограничений политической системы США, администрация Трампа не смогла отменить санкции против России и была вынуждена принять жесткую политику в отношении России, навязанную истеблишментом. 27 июля 2017 года Сенат США принял Закон о противодействии противникам Америки посредством санкций (Countering America's Adversaries Through Sanctions Act) для введения санкций против России, Ирана и Северной Кореи. 2 августа 2017 года президент Трамп подписал законопроект.

В условиях смещения экономического и политического центра мира в Азиатско-Тихоокеанский регион, роста всеобъемлющей мощи Китая, огромных разногласий между Россией и США по урегулированию украинского вопроса и интенсивного противостояния в военной и энергетической областях, в стратегическом круге США и Белом доме произошел серьезный поворот в стратегическом позиционировании в сторону Китая и в сторону России. Несомненно, Россия рассматривается как реальная угроза национальной безопасности США в краткосрочной и среднесрочной перспективе, а Китай - как долгосрочная стратегическая угроза национальной безопасности США, поэтому реакция на стратегическое великодержавное соперничество с Россией и Китаем является первоочередной задачей для США.

***

С момента вступления в должность администрации Трампа стратегия и политика США в отношении Китая стала полностью конкурентной, позиционируя Китай как «конкурента» или даже «противника» в официальных стратегических документах, таких как Доклад СНБ 2017 года и Доклад СНО 2018 года. В то же время правительство США приступило к изучению общеправительственной стратегии в отношении Китая, и Закон о полномочиях в области национальной обороны на 2019 финансовый год[4], который был подписан президентом Трампом, является важным шагом для правительства США и законодательной ветви власти по воплощению стратегии национальной безопасности в подробные политические указания. В законопроекте долгосрочное стратегическое соперничество с Китаем рассматривается как главный приоритет для США на том основании, что оно угрожает национальной безопасности США.[5] 19 мая 2020 года Белый дом опубликовал Стратегический подход США к Китайской Народной Республике.[6] В докладе признаются итоги давления администрации Трампа на Китай в ряде проблемных областей в соответствии с ее стратегическими целями в отношении Китая, и говорится, что Китай превращается из возможности Китай превращается в угрозу экономике, безопасности, ценностям и лидерству США. В докладе подробно описывают непосредственную угрозу, которую Китай представляет для США в трех группах, включая инициативу «Один пояс, один пусть», руководство коммунистической партии и вызовы безопасности[7]. Давление администрация Трампа на Китай можно выделить финансовые и торговые, научно-технические, идеологические меры и сфера безопасности.

В отношении экономики США поставили цель сократить значительный дефицит торгового баланса с КНР. Во время правления администрации Трампа президент напрямую объявил о торговом арбитраже с Китаем, а также подписал президентский меморандум, поручающий государственным органам США проводить торговые расследования и вводить тарифы на Китай, а более 160 китайских юридических и физических лиц были внесены в «черных список» США по различным основаниям. Кроме того, США усилили «вторичные санкции» против отдельных лиц, предприятий и финансовых учреждений, связанных с Китаем, путём того, как усилить прямые санкции против таких стран, как Иран и Северная Корея, и часто угрожали Китаю применением финансовых санкций и отсоединением капитала.

В области технологий основной удар санкций против Китая пришёлся на сектор телекоммуникаций. Президент США присоединился с различными правительственными ведомствами к поэтапному подавлению технологической отрасли Китая. Во-первых, США в одностороннем порядке ввели санкции против китайских высокотехнологичных компаний, наложив высокие штрафы и даже арестовав руководителей компаний-мишеней, что серьезно нарушило их нормальную работу. Huawei[8] и ZTE[9] стали своеобразными «иконами» атаки США на китайский телекоммуникационный сектор. Во-вторых, США добавляют определенные китайские высокотехнологичные компании или исследовательские институты в «черный список» экспортного контроля через свою «юрисдикцию длинных рук», чтобы ограничить экспорт важного сырья, оборудования, инструментов разработки и программного обеспечения, прервать цепочку поставок китайских высокотехнологичных компаний и парализовать деятельность целевых компаний. В-третьих, ссылаясь на риски для национальной безопасности, правительство США ограничило китайские компании от инвестирования в «чувствительные области» американской стороны, особенно в «основные промышленные технологии», такие как искусственный интеллект, полупроводники, робототехника и современные материалы. Наконец, во имя национальной безопасности США объединили усилия со своими союзниками, чтобы ограничить расширение рынка китайских высокотехнологичных компаний в США, Японии, Великобритании, Австралии и Новой Зеландии, препятствуя нормальной деятельности китайских компаний.

В отличие от периода правления Обамы, когда стратегия США по «Азиатско-Тихоокеанской перебалансировке»[10] была подталкиваема к совпадению с «Политикой взгляда на Восток» Индии, администрация Трампа впервые прямо включила концепцию «Индо-Тихоокеанского региона» в свои официальные документы. Согласно СНБ 2017 года, «Индо-Тихоокеанский регион» находится на переднем крае региональной стратегии США. Таким образом, стремясь к созданию «свободного и открытого Индо-Тихоокеанского региона», Соединенные Штаты определили свои цели в этом регионе. Во-первых, не допустить обретения Китаем абсолютной власти в Индо-Тихоокеанском регионе, включающем Юго-Восточную Азию и Индийский океан. Во-вторых, в регионе сохранить контроль США в таких областях, как морские пути и региональная экономическая повестка дня.[11] В докладе изложены политические, экономические и военные приоритеты США для действий в Индо-Тихоокеанском регионе. В политическом аспекте США укрепляют свои отношения с союзниками и партнерами в Индо-Тихоокеанском регионе. С одной стороны, США возобновили Четырехсторонний диалог по безопасности (QUAD) с Японией, Австралией и Индией, направленный на противодействие военно-морской деятельности Китая от западной части Тихого до Индийского океана. С другой стороны, США также активизировали свое взаимодействие со странами Юго-Восточной Азии, чтобы совместно противостоять и сдерживать мирный подъем и развитие Китая. В экономическом аспекте США укрепляют двустороннее и многостороннее сотрудничество с Индо-Тихоокеанскими странами, такими как Япония, Индия, Вьетнам и Монголия, в таких областях, как энергетическая безопасность, инфраструктура, финансирование развития и цифровая экономика, чтобы ослабить влияние Китая в Индо-Тихоокеанском регионе и не позволить Китаю получить абсолютное доминирование и голос в региональном экономическом развитии. В военном секторе США продолжают поддерживать продажи оружия Тайваню, стремятся создать внутренние конфликты в Китае, чтобы сдержать его. Они расширяют сотрудничество в области обороны и безопасности с Индией, а также усиливают контроль и военное развертывание в Южно-Китайском море в рамках Индо-Тихоокеанской стратегии. Политика США в отношении Южно-Китайского моря постепенно стала более агрессивной после вступления Трампа в должность. В то же время администрация Трампа считает, что Стратегия военно-гражданской интеграции Китая представляет серьезную угрозу для стратегии национальной безопасности США, и использует это как повод для продвижения технологического эмбарго против Китая, чтобы помешать и воспрепятствовать нормальному экономическому, торговому, научно-техническому сотрудничеству между Китаем и другими странами, а также сдержать развитие военной мощи и технологий Китая.

Отдельное направление американской политики в отношении Китая – демократия и права человека в идеологическом секторе. В отношении права человека Синьцзян-Уйгурского автономного района Китая, религиозных вопросов в тибетских районах и проблемы Гонконга, власти Трампа усилили свое вмешательство в дела Китая посредством законодательных актов Конгресса и выпуска Госдепартаментом ряда законопроектов и санкций.

***

С момента возникновения крымского вопроса в 2014 году отношения между США и Россией находятся в состоянии серьезной конфронтации. Соединенные Штаты начали санкционную войну против российской организации, основанную на экономических санкциях и дополненную политическими, дипломатическими, культурными и военными средствами, что привело к тому, что отношения между США и Россией достигли нового минимума после окончания холодной войны. В августе 2017 года США приняли новый законопроект о санкциях против России, превратив санкционную политику в полноценную правовую систему и еще больше укрепив тон антироссийской и санкционной политики США. 20 марта 2014 года, после воссоединения Крыма с Россией, Обама начал смещать фокус санкций на важные субъекты российской экономики и подписал указ № 13662, в котором в качестве возможных объектов санкций были указаны такие российские сектора, как финансовый, энергетический, металлургический и горнодобывающий, машиностроительный, оборонный и смежные с ними. В дальнейшем Конгресс США последовательно принял Закон о поддержке суверенитета, единства, демократии и экономической стабильности в Украине и Закон о поддержке свободы в Украине. В декабре 2016 года Госдепартамент объявил о высылке 35 российских дипломатов и закрытии двух российских дипломатических объектов в США. В тот же день Обама издал президентский указ № 13757, начав новый раунд санкций против России.

С начала своей предвыборной кампании Трамп заявил, что хочет «перезагрузить» российско-американские отношения, что он пересмотрит вопрос Крыма, а также неоднократно хвалил и продвигал Путина, что вызвало сильное недовольство среди политической элиты американского истеблишмента. В условиях, когда антироссийские настроения стали в США политически корректными, «защита демократической системы» и защита национальной безопасности приравниваются к борьбе с Россией. Сильные антироссийские настроения в сочетании с необходимостью регулирования Трампа привели к тому, что в июле 2017 года новый законопроект о санкциях в отношении России прошел обе палаты Конгресса с очень высоким уровнем поддержки. Стратегия делится на две части: санкции и другие меры против России; и противодействие российскому влиянию в Европе и Евразии. Закон «о противодействии России» является самым жестким и всеобъемлющим законопроектом о санкциях в истории российско-американских отношений. Конгресс США распространил санкции, ранее нацеленные на Украину, практически на все сферы основного конфликта между двумя странами, включая кибербезопасность, нефтяные проекты, финансовые институты, коррупцию, нарушения прав человека, уклонение от санкций, сделки с российскими оборонными и разведывательными службами, экспортные трубопроводы, незаконное присвоение государственных активов правительственными чиновниками и поставки оружия в Сирию[12]. В то же время США не приняли всеобъемлющих санкций против России, подобных тем, что были введены против Кубы и Северной Кореи, а использовали «точный» подход, нацеленный на конкретных лиц и отрасли, чтобы сохранить дипломатическую свободу действий и инициативу по эскалации санкций. Поэтому США выбрали в качестве основы санкций две области, в которых они имеют большое преимущество, и Россия остро нуждается: технологии и оборудование для разведки полярной и сланцевой нефти и газа, а также финансовые инструменты.

30 января 2018 года Министерство финансов США опубликовало список санкций против России в так называемом «кремлевском докладе». В список вошли почти все российские лидеры и видные бизнесмены. В марте 2018 года США ввели новый раунд санкций против России за ее причастность к отравлению Скрипалей и применению химического оружия. Власти выслали 60 российских дипломатов, в том числе 12 в ООН, по подозрению в шпионаже, а закрыли ряд дипломатических объектов, являющихся российской собственностью. Это вызвало новую волну антироссийской дипломатии. Кроме того, США четко заявили о своем неприятии проекта «Северный поток-2», потребовав от европейских стран прекратить участие в проекте и угрожая ввести санкции против тех, кто это сделает. Конгресс США принял соответствующий запрет на законодательном уровне.[13] 

В военной сфере, по сравнению с Обамой, Трамп стал уделять больше внимания и делать акцент на использовании жесткой силы, включая военные средства, для противостояния, сдерживания и сдерживания России. США усилили поддержку так называемых европейских прифронтовых государств, таких как Украина и Грузия, сняв ограничения на доступ Украины и Грузии к наступательным вооружениям. «Европейская инициатива сдерживания (EDI) является одним из ключевых усилий Конгресса США по противодействию России и укреплению европейской безопасности. Инициатива призвана обеспечить быстрый ответ на действия России в Крыму и восточной Украине, для чего бюджет США постоянно увеличивается. В «Обзоре ядерной политики», опубликованном администрацией Трампа 2 февраля 2018 года, подчеркивается, что стратегия хеджирования – это разработанная США стратегия в отношении России, которая помогает снизить риск и избежать угроз со временем[14]. Тем временем Трампа вышла из Договора по ПРО, Договора о INF, Соглашения по открытому небу, что еще больше запутало ситуацию с безопасностью в мире.

В течение некоторого времени после кризиса на Украине США считали Россию самой большой угрозой, и по большей части это была Россия, которая вела игры с США. После вступления в должность администрации Трампа в январе 2017 года это суждение изменилось, и один за другим были выпущены стратегические руководящие документы, такие как СНБ, СНО, ОЯП и Доклад об оценке противоракетной обороны, в которых говорится о том, что США столкнулись с новой эрой «конкуренции великих держав» и Китай и Россия определяются как глобальные стратегические конкуренты США. Однако по сравнению с Китаем Россия заняла второстепенное положение, представляя более сильную краткосрочную угрозу для США в ближайшей перспективе, но уже не оказывая глобального или долгосрочного влияния. Решение «китайского вызова» заняло центральное место в повестке дня внутренней политики безопасности США. В частности, в последние годы США усилили давление и сдерживание Китая во многих областях, таких как экономические и торговые технологии, региональная безопасность, международные механизмы, идеология, информация и общественное мнение, в результате чего Китай был вынужден защищаться, а отношения между двумя странами стали более конфронтационными.

В то же время из-за отсутствия стратегического взаимного доверия между Россией и США, слабых экономических связей и европейских факторов трудно по-настоящему растопить лед в российско-американских отношениях, и трудно разрешить конфликты между двумя странами в таких областях, как противоракеты, расширение НАТО на восток и СНГ. Кроме того, помимо механизма сотрудничества в области контроля над вооружениями, у России и США отсутствуют практические механизмы и основы для сотрудничества в области экономики и торговли и глобального управления, что приводит к отсутствию эндогенной динамики в развитии отношений между двумя странами.

В настоящее время Соединенные Штаты четко определили Китай и Россию как стратегических соперников, и китайско-американские и российско-американские отношения одновременно испытывают проблемы. Между тем, российско-китайские отношения вступили в новую эру, демонстрируя более позитивную и стабильную динамику. На фоне нынешнего двойного сдерживания России и Китая со стороны США Россия и Китай более тесно сотрудничают в стратегическом взаимодействии, чтобы совместно противостоять США в таких областях, как международный порядок, глобальное управление, стратегическая стабильность, безопасность соседства, порядок в информационном и киберпространстве. В ответ на постоянное влияние Соединенных Штатов на международную ситуацию Россия и Китай разделяют одни и те же стремления и поддержку в международных отношениях, а именно: твердое отстаивание центрального положения ООН в международных делах, защита международного права и основополагающих норм международных отношений, неприятие одностороннего подхода и силовой политики. Но сближение России и Китая не означает союз. Треугольник Китай-США-Россия в новую эпоху – это сложные отношения конкуренции и сотрудничества, но сотрудничество Россия-Китай намного больше, чем сотрудничество Китай-США и Россия-США. В отношениях Китай-США и Россия-США доминирует конкуренция, оставляя лишь минимальное пространство для сотрудничества.

В контексте усиления конкуренции между США и Китаем внешняя политика правительства США в отношении России и Китая создала асимметрию, а возросла гибкость России в трехсторонних отношениях. Поэтому, укрепляя союз с Китаем для контроля над США, Россия в то же время избегает превращения в вспомогательного игрока в китайско-американской конкуренции. В этот период лучшим стратегическим вариантом для России является поиск большей свободы действий и тенденциозная роль стратегического балансира между Китаем и США на основе укрепления стратегического сотрудничества между Россией и Китаем на многосторонних платформах, таких как ШОС, механизм БРИКС и G20. При этом координация и сотрудничество между Россией и Китаем в региональных и международных делах вступили в более высокую стадию развития.

Список литературы

1. Ford C. A. Bureaucracy and Counterstrategy: Meeting the China Challenge // U.S. Department of State. September 11, 2019. – URL: https://2017-2021.state.gov/bureaucracy-and-counterstrategy-meeting-the-china-challenge/index.html (дата обращения 25.02.2024)
2. Good Relationship with Russia, China ‘Would Be Great’ for US – Trump // Sputnik International. January 26,2016. – URL: https://sputnikglobe.com/20160126/us-russia-china-trump-1033740935.html (дата обращения 25.02.2024)
3. Nixon R. M. Asia After Viet Nam. Foreign Affairs, October 1976, Vol. 46, No.1, p.121.
4. The White House. National Security Strategy of the United States of America. December 18, 2017. – URL: https://trumpwhitehouse.archives.gov/wp-content/uploads/2017/12/NSS-Final-12-18-2017-0905.pdf (дата обращения 25.02.2024)
5. The White House. National Security Strategy. February 6, 2015, p.24-25. – URL: https://obamawhitehouse.archives.gov/sites/default/files/docs/2015_national_security_strategy_2.pdf (дата обращения 25.02.2024)
6. The White House. United States Strategic Approach to the People’s Republic of China. May 20, 2020. – URL: https://trumpwhitehouse.archives.gov/wp-content/uploads/2020/05/U.S.-Strategic-Approach-to-The-Peoples-Republic-of-China-Report-5.24v1.pdf (дата обращения 25.02.2024)
7. U.S. Congress (2017-2018). H.R.3364 - Countering America's Adversaries Through Sanctions Act. – URL: https://www.congress.gov/bill/115th-congress/house-bill/3364 (дата обращения 20.02.2024)
8. U.S. Congress (2017-2018). H.R.5515 - John S. McCain National Defense Authorization Act for Fiscal Year 2019. – URL: https://www.congress.gov/bill/115th-congress/house-bill/5515/text (дата обращения 25.02.2024)
9. U.S. Congress. Public Law 116-92, Title LXXV. 20.12.2019. – URL: https://www.govinfo.gov/content/pkg/PLAW-116publ92/pdf/PLAW-116publ92.pdf (дата обращения 25.02.2024)
10. U.S. Department of Defense. 2018 Nuclear Posture Review Final Report. – URL: https://media.defense.gov/2018/Feb/02/2001872886/-1/-1/1/2018-NUCLEAR-POSTURE-REVIEW-FINAL-REPORT.PDF (дата обращения 25.02.2024)
11. Кашин В. Б., Тимофеев И. Н. Американо-китайские отношения: к новой холодной войне? // Валдай. Июнь 2021 г. – URL: https://ru.valdaiclub.com/files/37874/ (дата обращения 25.02.2024)
12. 吴士存. 中国如何破解美国的“印太战略”? // 中国南海研究所. 13.12.2019. – URL: http://www.nanhai.org.cn/review_c/402.html (дата обращения 25.02.2024) [У Шицюнь. Как Китай может взломать Индо-Тихоокеанскую стратегию США? // Национальный институт по изучению южно-китайского моря. 13.12.2019.]

[1] The White House. National Security Strategy of the United States of America. December 18, 2017. – URL: https://trumpwhitehouse.archives.gov/wp-content/uploads/2017/12/NSS-Final-12-18-2017-0905.pdf (дата обращения 25.02.2024)

[2] Nixon R. M. Asia After Viet Nam. Foreign Affairs, October 1976, Vol. 46, No.1, p.121.

[3] Good Relationship with Russia, China ‘Would Be Great’ for US – Trump // Sputnik International. January 26,2016. – URL: https://sputnikglobe.com/20160126/us-russia-china-trump-1033740935.html (дата обращения 25.02.2024)

[4] U.S. Congress (2017-2018). H.R.5515 - John S. McCain National Defense Authorization Act for Fiscal Year 2019. – URL: https://www.congress.gov/bill/115th-congress/house-bill/5515/text (дата обращения 25.02.2024)

[5] Ford C. A. Bureaucracy and Counterstrategy: Meeting the China Challenge // U.S. Department of State. September 11, 2019. – URL: https://2017-2021.state.gov/bureaucracy-and-counterstrategy-meeting-the-china-challenge/index.html (дата обращения 25.02.2024)

[6] The White House. United States Strategic Approach to the People’s Republic of China. May 20, 2020. – URL: https://trumpwhitehouse.archives.gov/wp-content/uploads/2020/05/U.S.-Strategic-Approach-to-The-Peoples-Republic-of-China-Report-5.24v1.pdf (дата обращения 25.02.2024)

[7] Кашин В. Б., Тимофеев И. Н. Американо-китайские отношения: к новой холодной войне? // Валдай. Июнь 2021 г. – URL: https://ru.valdaiclub.com/files/37874/ (дата обращения 25.02.2024)

[8] 1 декабря 2018 года в Канаде была арестована финансовый директор компании Huawei Мэн Веньчжоу по запросу США. Ей обвинили в мошенничестве в отношении банка HSBC с целью обхода санкций США против Ирана. В результате она находилась под домашним арестом в Канаде с 2018 по 2021 год. Отчасти её экстрадиции помешала жёсткая позиция Пекина – китайские власти арестовали двух канадских граждан и выпустили их только после освобождения Мэн Ваньчжоу. Одновременно в отношении Huawei вводились ограничения на поставку оборудования и технологий для оборонных и правительственных структур США.

[9] Ранее против ZTE велись расследования со стороны Минфина и Минторга США в связи с нарушением режима санкций против Ирана. В итоге ZTE выплатила колоссальные штрафы американским Минфину в 100,82 миллиона долларов, а Минторгу – 1,4 миллиарда долларов.

[10] The White House. National Security Strategy. February 6, 2015, p.24-25. – URL: https://obamawhitehouse.archives.gov/sites/default/files/docs/2015_national_security_strategy_2.pdf (дата обращения 25.02.2024)

[11] 吴士存. 中国如何破解美国的“印太战略”? // 中国南海研究所. 13.12.2019. – URL: http://www.nanhai.org.cn/review_c/402.html (дата обращения 25.02.2024) [У Шицюнь. Как Китай может взломать Индо-Тихоокеанскую стратегию США? // Национальный институт по изучению южно-китайского моря. 13.12.2019.]

[12] U.S. Congress (2017-2018). H.R.3364 - Countering America's Adversaries Through Sanctions Act. – URL: https://www.congress.gov/bill/115th-congress/house-bill/3364 (дата обращения 20.02.2024)

[13] U.S. Congress. Public Law 116-92, Title LXXV. 20.12.2019. – URL: https://www.govinfo.gov/content/pkg/PLAW-116publ92/pdf/PLAW-116publ92.pdf (дата обращения 25.02.2024)

[14] U.S. Department of Defense. 2018 Nuclear Posture Review Final Report. – URL: https://media.defense.gov/2018/Feb/02/2001872886/-1/-1/1/2018-NUCLEAR-POSTURE-REVIEW-FINAL-REPORT.PDF (дата обращения 25.02.2024)