УДК 323.22/.28

Рассмотрение политической системы Ливана сквозь призму теории социальных порядков Д. Норта

Аль-Джанаби Александр Сулумбекович – магистрант Государственного академического университета гуманитарных наук.

Аннотация: В данном исследовании рассматривается современная политическая система Ливана через теорию социальных порядков Д. Норта. В статье анализируются ключевые аспекты ливанской политической модели, включая институциональные механизмы и взаимодействие различных политических субъектов. В ходе исследования было выявлено, что современные политические институты Ливана не позволяют решать периодически повторяющиеся проблемы, такие как транзит власти, а само государство пребывает в состоянии перманентного политического кризиса.

Ключевые слова: Ливан, политические системы, политические элиты, политические институты, теория социальных порядков.

В основе теории социальных порядков Дугласа Норта [1] лежат два понятия: рента и насилие. Борьба за ренту является ключевым аспектом функционирования социальных порядков (то есть государств). Норт выделял два типа социальных порядков: порядок ограниченного доступа и порядок свободного доступа. Критерием для отнесения того или иного социального порядка к одной из групп является его способность ограничивать насилие.

Основная задача порядков ограниченного доступа - не допускать к ренте те группы, которые не входят в господствующую коалицию. Норт также называл такой социальный порядок «естественным государством». При порядке ограниченного доступа для государства характерны: медленно растущая экономика, политический эксклюзивизм, малочисленность организации и выстраивание отношений на основе личных связей (отсюда появляется неравенство перед законом отдельных групп, отсутствие неприкосновенности частной собственности и т.д.)

Норт выделял три типа порядков ограниченного доступа: хрупкие, базисные, и зрелые. Хрупкие характеризуются простотой правовых систем и институтов, гарантии в них зависят от личных связей и отношений, а политика преобладает над экономикой. В базисных же гарантии носят пожизненный характер, а у элит существуют общие убеждения (по-другому правила игры, например, наличие красных линий и т.д.). Наконец, зрелые порядки ограниченного доступа представляют из-себя устойчивые институциональные структуры и бессрочные договоренности.

Необходимо отметить, что ограничение доступа к ренте со стороны господствующей коалиции и преобладание личностных отношений характерны для подавляющего большинства арабских государств.

Основная цель элит в естественных государствах заключается в максимизации контроля над рентой и ограничении доступа к ней групп, не входящих в господствующую коалицию. Ливан является ярким представителем таких государств. При рассмотрении основных источников ренты ливанских элит, говорить о единой господствующей коалиции затруднительно, поскольку у каждой группы свои источники ренты. Например, у Хизбаллы это рэкет, контроль над КПП на границах, торговля наркотиками, и собственный бизнес [2]. В то время как у других политических элит свои собственные источники обогащения, которые могут включать доходы с транзитной торговли, туризма, банковского сектора и др.

Кроме того, стоит сказать, что практически все элиты тесно связаны с внешними игроками, которые, по сути, являются их патронами. Условно можно выделить три больших группы: шииты, спонсируемые Ираном, сунниты, поддерживаемые монархиями Залива, а также христиане, которым оказывают поддержку страны Запада и США.

Ливанская политическая модель заключает в себе благоприятные условия для принятия компромиссных договоренностей. Ее структура, по сути, стимулирует разобщенные элиты формировать господствующие коалиции на основе консенсуса, и соответственно распределять сферы получения ренты между собой. То есть несмотря на то, что у разных групп разные источники ренты, они все заинтересованы в сохранении такой системы.

При этом данная система устанавливает некие правила игры (то, что Норт назвал «общие убеждения элит»), которые соблюдаются всеми игроками политической системы для сохранения действующего социального порядка. Тем не менее такой консенсус слаб, потому что существует явная проблема с «общими убеждениями», то есть нет единых правил игры, которые безукоризненно соблюдали бы все акторы.

Для рассмотрения функционирования правовых институтов Ливана обратимся к исследованию международной неправительственной организации World Justice Project [3]. Исследование представляет собой рейтинг государств, который рассчитывается определенным индексом верховенства закона. Мы рассмотрим несколько аспектов: отсутствие коррупции, соблюдение законов со стороны власти, и оценку уголовного судопроизводства. Помимо Ливана, в группе присутствуют следующие государства: ОАЭ, Иордания, Тунис, Алжир, Марокко, Египет и Иран.

По показателем отсутствия коррупции Ливан занимает последнее место в группе (индекс 0.36). Что касается индекса соблюдения закона со стороны власти, то он равен 0.49, Ливан по этому показателю 4-й в группе. Наконец по эффективности уголовного судопроизводства Ливан 7-ой в группе (ниже только Египет).

Очевидно, что данный рейтинг нельзя использовать для объективной оценки правовых институтов того или иного государства. Тем не менее, мы можем сделать некоторые выводы. Ситуация с коррупцией в Ливане действительно удручающая и такой показатель не должен вызывать сомнения. Что же касается соблюдения законов со стороны представителей государства, данный показатель также выглядит весьма правдоподобно, поскольку у Ливана явно существует проблема привлечения к ответственности представителей элит. Самым ярким примером является расследование взрыва в порту Бейрута, когда суд не мог даже допросить чиновников, связанных с Хизбаллой. Наконец, оценка уголовного судопроизводства может говорить нам о несправедливости уголовных судов по отношению к простым ливанцам, что в свою очередь свидетельствует об отсутствии прозрачности правовой системы. Вообще одним из главных недостатков ливанской политической модели является слабая правовая регламентированность, которая сильно зависит от личных, клановых и конфессиональных воздействий, которые в свою очередь деформируют правовую среду государства.

В большинстве порядков ограниченного доступа «силовики» — лишь элементы более широкого множества организаций, обладающих потенциалом насилия. В случае с Ливаном, можно говорить о том, что у государства отсутствует монополия на применение насилия. Различные политические акторы используют насилие или угрозу применения насилия для достижения своих целей. Основным инструментом данных акторов являются вооруженные крылья политических партий. Самыми яркими представителями, которых являются: Хизбалла (шииты), Харакят Амаль (шииты), аль-Джамаа аль-Ислямийа (сунниты), Катаиб (христиане-марониты) и другие [4]. Тем не менее, из-за сложившихся неформальных отношений между элитами (и соответственно «агентами насилия» этих элит), Ливан далек от того, чтобы погрузиться в состояние хаоса.

Ливанское государство с большой долей вероятности можно отнести к хрупким порядкам ограниченного доступа. Современные институты Ливана не позволяют решать периодически повторяющиеся проблемы, такие как транзит власти, электоральные процессы и т.д. По сути, Ливан пребывает в состоянии перманентного политического кризиса. Тем не менее общинные группы и НПО компенсируют отсутствие базовых функций государства, что в свою очередь удерживает ливанское государства от превращения в failed state.

Сложившаяся политическая модель Ливана, вероятно, устраивает действующую господствующую коалицию. Сохранение status quo, как видится, является наиболее прогнозируемым сценарием, который выгоден всем политическим элитам.

Список источников и литературы

Норт Д.К., Уоллис Дж., Вайнгаст Б. Насилие и социальные порядки. Концептуальные рамки для интерпретации письменной истории человечества. - М.: Изд-во Института Гайдара, 2011.
Azani E. The hybrid terrorist organization: Hezbollah as a case study //Studies in Conflict & Terrorism. – 2013. – Т. 36. – №. – С. 899-916.
World Justice Project Rule of Law Index 2021 // URL: https://nonews.co/wp-content/uploads/2022/03/WJP2021.pdf (дата обращения: 15.11.2023).
El Khazen F. Political parties in postwar Lebanon: Parties in search of partisans //The Middle East Journal. – 2003. – С. 605-624.