УДК 7

Иммерсивные технологии в музее

Миронова Марьяна Сергеевна – бакалавр Владимирского государственного университета им. А.Г. и Н.Г. Столетовых

Научный руководитель Соловьева Валерия Владимировна – кандидат исторических наук, доцент кафедры Истории археологии и краеведения Владимирского государственного университета им. А.Г. и Н.Г. Столетовых

Аннотация: В статье рассмотрен опыт переосмысления музеем своей роли в контексте социокультурных отношений. Определена роль применения имммерсивных технологий в деле повышения интереса зрителя к экспозиционному пространству, увлечения глубины его вовлеченности и полноты погружения в процесс восприятия. Выявлены положительные и отрицательные последние осуществления иммерсивных практик на базе музейных учреждений, для формирования у зрителя верных, исчерпывающих знания об объектах экспозиции, её ценностно-смысловой специфике.

Ключевые слова: иммерсивность, организация музейного пространства, чувственное восприятие, эмоционально опыт, культурологический контекст.

В настоящее время, когда наука и технологический процесс достигли определено значимых высот, сфера услуг, а главное – индустрия впечатлений развиваются прогрессивно быстрыми темпами, потребительский спрос на уникальные, инновационные формы досуга растёт год от года. Вместе с тем внутренняя и внешняя политика государства целенаправленно обращает вектор своей деятельности именно в поле социокультурных исследований и проектов, призванных во многом разрешить вопросы деградации культурных ценностей, не допустить забвение исторических прецедентов, а также обеспечить гражданам, разнообразный, эмоционально насыщенный, отвечающий индивидуальным вкусам и потребностям досуг, реализующий потенциал их впечатлений. Основы законодательства Российской Федерации о культуре, признают основополагающую роль культуры в развитии и самовыражении личности, гуманизации социума, сохранении национальной самобытности народов, утверждении их достоинства [1].

Одним из приоритетных направлений Стратегии государственной культурной политики было признано обеспечение условий для становления всецело развитой личности, способной к активному участию в реализации государственной культурной политики, а так же стремление к сохранению культурного наследия и создания условий для развития культуры [2]. Стратегия, в этом смысле, стала своеобразным декларативным документом, определяющим вектор дальнейшего развития, ныне существующих и будущих учреждений культуры.

В современных реалиях, если не все, то многие отрасли сферы культуры вступили в фазу внутренней и внешней реорганизации своей деятельности. В новых условиях одним из наиболее значимых показателей, определяющих благополучие учреждения, его успех и признание в сознании потребителя, стало именно определение уровня иммерсивности посещений, полноты вовлечённости и погружения зрителя в процесс восприятия, его эмоциональный отклик. Иммерсивный опыт – явление новое, его довольно сложно однозначно изучить и оценить, в особенности, если исследование происходит в рамках применения технологии в работе учреждения культуры.

В этом смысле многие музеи стали переосмысливать свою роль в контексте социокультруных отношений, из собирателя и хранителя музейных предметов, учреждения признали за собой миссию полноценного посредника между экспонатом и зрителем, миссию популяризатора искусства и культуры. В настоящем музей стал местом сосредоточения инновационных форм и решений, реализуемых в рамках применения иммерсивных технологий, призванных совершенно по-иному организовать экспозиционное пространство, вызвать интерес зрителя, вовлечь его в процесс восприятия и познания всеми пятью органами чувств.

Современный посетитель музея уже не желает оставаться лишь сторонним наблюдателем, он стремиться к соучастию в процессе познания. Отсюда вытекает одна из форм иммерсивности – интерактивность, благодаря которой в рамках музейной экспозиции, посвящённой какому-либо историческому периоду, актёры в соответствующих костюмах «оживляют» место и время, демонстрируя уклад жизни, быт и нравы предшествующей исторической эпохи. С применением иммерсивных технологий предметы искусства, ценностные доминанты, материальные и нематериальные формы культуры, становятся, ближе и понятнее зрителю, раскрываются для него в новом, ранее неизведанном ключе.

Так, например, государственным музеем истории ГУЛАГа ведётся активная практика применения иммерсивных технологии в организации экспозиционного пространства [4]. Музей оснащён средствами виртуальной и дополненной реальности, имеет возможность воспроизводства видео в формате 360 градусов. Каждый предмет в экспозиции музея – это отдельная история, которую можно прослушать через аудиальные средства информации, в режиме виртуального гида. К тому же экспозиционное пространство имеет единое тематическое оформление, на базе музея реализуется проведение образовательных программ, творческих мероприятий и даже спектаклей, за счёт чего становится возможным всецелое погружение зрителя в отдельные эпизоды истории, с всесторонним рассмотрением феномена массовых репрессий. 

Но вместе с тем иммерсивные технологии, при некорректном или, к примеру, избыточном их применении, могут отрицательно сказаться на ценностно-ориентационных воззрениях зрителя в их культурологическом контексте. Иммерсивные практики зачастую предполагают отождествление объекта с его образом, из-за чего сам предмет, его ценностные, эстетические и смысловые характеристики могут предаваться забвению, а зритель в свою очередь, остаётся не способным отличить мир реальный от мира виртуального. Если понимать смысл иммерсивности музейно-выставочного пространства  именно в стремлении приблизить зрителя к более тонкому пониманию, например, художника, его манеры письма, способности чувственного восприятия мира, то становится ясно, что подобные усилия не всегда остаются оправданными. Более того, в иммерсивной художественной среде границы искусства и не искусства очень часто оказываются размытыми.

В общем смысле, процесс повышение интереса к посетителю, как главное фигуре музейной коммуникации привёл к пересмотру общей концепции музея, как социального учреждения и вывел его из разряда строго обособленного академического института. Иммерсивные практики, реализуемые в музее именно с этой целью, открывают новые возможности для зрителя, помогая ему глубже погрузиться в историю и культуру, поколений предшествующих эпох и настоящего времени.

Иммерсивная среда позволяет имитировать любимые ситуации, моделировать явления и интенсифицировать процесс передачи информации [5]. Но вместе с тем, это может иметь и отрицательные последствия в виде увеличения расходной части музейного бюджета, отожествление характеристик реального объекта с характеристиками его образа, снижение вовлечения зрителя в исторический и культурологический контекст, наличия физических и когнитивных ограничений для знакомства с экспозицией у некоторых групп лиц.

Исходя из этого, применение иммерсивных технологий в организации музейной деятельности - явление новое, которое требует дальнейшей апробации и тщательного изучения для его корректного примирения и использования.

Список литературы

1. Основы законодательства Российской Федерации о культуре (утв. ВС РФ 09.10.1992 N 3612-1) (ред. от 10.07.2023).
2. Указ Президента Российской Федерации от 24.12.2014 г. № 808 «Об утверждении Основ государственной культурной политики».
3. Биксалеев А. А. Интерактивные формы взаимодействия с посетителями как современные тенденции развития музея. Молодой ученый. – 2016. – № 22 (126). – С. 236-238.
4. Государственный музей истории ГУЛАГа // URL: https://gmig.ru/ – (дата обращения 12.10. 2023).
5. Николаюк И. В., Капанина Е. Е. Информационные коммуникационные технологии в образовании: Учебное пособие для студентов педагогических специальностей. Чита, 2010. 129 с.
6. Прокудина Д. А., Прокудина Е. К. Живой музей: трансформация музея в контексте экономики впечатлений (зарубежный опыт) // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. – 2020. – № 6 (98). – С. 34-48.
7. Харитонова С. А. «Живой музей» как форма инновационной деятельности музея // Сохранение, изучение и популяризация наследия: опыт участия и векторы развития: Материалы Всерос. науч.-прак. конф. 18 апр. 2019 г. – Улан-Удэ: Вост.-Сиб. гос. ин-т культуры», 2019. – С. 139-141.