УДК 31.316

Особенности социальных сетей как инструмента формирования этнической идентичности

Гизатуллина Диана Наилевна – магистр антропологии и этнологии, ассистент кафедры Конфликтологии Казанского (Приволжского) федерального университета.

Куприянов Лев Павлович – студент магистратуры направления Социологии Казанского (Приволжского) федерального университета.

Аннотация: На данном этапе Интернет-пространство является еще не до конца исследованным исследовано, а именно: социальная сеть «Telegram», так как вышеуказанные исследователи изучили «виртуальные этнические сообщества» лишь на примере социальной сети «ВКонтакте» (основные исследования велись с 2016 по 2021 гг. включительно), что была крайне популярна до массового распространения социальной сети «Telegram», поэтому «виртуальные этнические сообщества» или «виртуальные этнические каналы», активно разрабатывающие и набирающие популярность в настоящее время, остались без тщательного рассмотрения и изучения со стороны вышеуказанных авторов в силу отсутствия популярности данной социальной сети на момент исследований. Наша работа концентрируется на данных областях с целью изучения процесса формирования этнической идентичности посредством социальных сетей, а также с необходимостью выявления факторов формирования и изменения этической идентичности в «виртуальных этнических сообществах» и «каналах» таких социальных сетей как «ВКонтакте» и «Telegram».

Ключевые слова: этническая идентичность, этнология, социология, социальные сети, Интернет.

В своих научных изысканиях А.В. Головнев, С.Ю. Белоруссова и Т.С. Киссер [5,с.100] выявили, что Интернет при выполнении одной из своей базовой функции, а именно «коммуникация», «Интернет-сообщества» локализуются и в данном контексте заменяют, и предоставляют пользователям единое пространство, что выступает как один из базовых аспектов формирования и актуализации этнической идентичности. Ученые отмечают, именно по вышеуказанному аспекту наиболее активными в «Интернет-сообществах» являются представители диаспор или этнических меньшинств, которые по каким-либо причинам не могут иметь единой территориальной целостности со своей этнической группой.

По данным последних исследований «Интернет-сообществ» и «социальных сетей», было выявлено, что «Интернет» как сеть является формирующим инструментом акторов, формируя этнические площадки, которые не привязаны к реальным территориальным границам какого-либо из государств, актуализируются и активизируются межэтнические отношения между представителями различных социальных структур, что является инструментом построения для таких процессов как консолидация, интеграция и аккультурация и основой для создания новой «сетевой идентичности».

А.В. Головнев и С.Ю. Белоруссова, исследуя понятия «веб-этничности», «виртуальной идентичности» и «сетевой идентичности» в работе «Виртуальная этничность и киберэтнография» [4,с.36] отметили, что проявление этнической идентичности в социальных сетях становится все более популярно, однако, авторы добавляют, что наиболее ярко этническая идентичность проявляется и транслируется отдельными пользователями и целыми «виртуальными этническими сообществами» в том случае, когда в реальной жизни этническая группа испытывает дискомфорт, дискриминацию и т.п. Исследователи отмечают, что современная этническая идентичность «немыслима» как без «виртуальной этнической идентичности», так и других ее проявлениях и существовании в реальной жизни.

В своей работе «#Силакряшен: виртуальная жизнь непризнанного народа» [2,с.23] С.Ю. Белоруссова посредством методов «включенного наблюдения» и «контент-анализа», выявила, что возникновение и распространение социальных сетей и «Интернет-сообществ», а также «виртуальных этнических сообществ» помогло актуализировать и популяризовать культуру кряшен, как среди представителей этнической группы кряшен, так и сподвигло начать популяризацию и трансляцию культуры кряшен среди предстателей других народов, проживающих в Российской Федерации посредством создания «виртуальных этнических сообществ» в социальных сетях с соответствующим «кряшенским контентом» [2,с.42]. Например, 68,5% опрошенных автором кряшен отметили положительную динамику от влияния Интернета и социальных сетей на актуализацию кряшенской идентичности.

Как отмечает С.Ю. Белоруссова Интернет на этапе формирования и трансляции «виртуальных этнических сообществ» в социальных сетях стал для кряшен «конструктором представлений об идентичности», так, например, один из респондентов отмечал, что наиболее показательным является построение коммуникации и межэтнических отношений в кряшенской среде, что, по мнению, респондента, и является самым значимым критерием в работе «этнических виртуальных сообществ».

Исследовательница Т.С. Киссер в своей работе «Виртуальная идентичность российских немцев» выявляет уровень корреляции актуализации и деактуализации «виртуальной этнической идентичности» на примере поволжских немцев. Данная этническая группа на данный момент проживает крайне разобщенно и не только в различных регионах Российской Федерации, но и в самых разных странах и государствах всего мира. По причине своей территориальной разобщённости этническая группа немцев Поволжья стала активизироваться в социальных сетях, где и по сей день активно транслируют свою культуру. Наиболее всего высокий уровень актуализации «виртуальной этнической идентичности» у поволжских немцев проявляется в желании и мотивации создать «виртуальную республику немцев Поволжья», где смогут «жить» все пользователи так или иначе идентифицирующих себя с данной этнической группой [7, с.64].

Одни из первых исследований татарских виртуальных сообществ были проведены З.А. Махмутовым, на примере сообществ и «пабликов»[8, с.292] в социальной сети «ВКонтакте», исследователь анализирует и сопоставляет факторы формирования, актуализации и конструирования этнической идентичности татар в пространстве социальной сети «ВКонтаке» на примере этнических виртуальных сообществ татар[9, с.276].

З.А. Махмутов совместно с Г.Ф. Габдрахмановой, исследуют в своих работах понятие «виртуальной» или «сетевой» идентичности, на примере татарских национальных сообществ в социальной сети «ВКонтакте», обозначают также понятие «национального Интернета», под которым следует понимать набор Интернет ресурсов, которые ориентированы на определённую аудиторию с уже определённой и сформированной этнической идентичностью. Исследователи отмечают, что «национальный Интернет» является составным, то есть разбитым на части или сегменты. Наиболее важную роль в этнических Интернет-сообществах и «национальном Интернете» авторы отводят коммуникативному сегменту, посредством которого и происходит общение, обмен информацией между пользователями, в следствии чего мы видим активное взаимодействие пользователей с определённой этнической идентичностью с другими пользователями, также активно презентующими свою идентичность. Таким образом, происходит демонстрация, репрезентация и актуализация этнической идентичности в виртуальных сообществах.

З.А.Махмутов и Г.Ф.Габдрахманова установили, что наиболее популярными у пользователей являются этнические сообщества, базирующиеся на этнокультурных аспектах, например, музыки, по территориальному признаку, например, этнические группы, проживающие за пределами исторической Родины, а также Интернет-сообщества, которые делают акцент на общность этнической идентичности. В заключении исследователи делают выводы о том, что «национальный Интернет» прежде всего формируется и развивается на проблеме идентификации пользователя, актуализируя его этническую принадлежность, что более всего проявляется у молодых пользователей. Основными позициями в актуализации и репрезентации этнической идентичности самими пользователями является культура и религия, менее – юмористический сегмент, а также историческая и политическая сфера, что можно определить по создаваемому контенту.

В дальнейшем З.А.Махмутов и Г.Ф.Габдрахманова продолжали развивать и исследовать понятие «национального Интернета» и развития в нем «виртуальной этнической идентичности» в своей работе «Национальный интернет России: к постановке проблемы»[3, с.142]. Исследователи пишут, что «этническая идентичность» все активнее подвергается «виртуализации» и «кристаллизации» уже в постсоветское время. Первое, что отмечают З.А.Махмутов и Г.Ф.Габдрахманова – это выявление динамики, второе – это роль «национального Интернета» как консолидирующего центра, например, медиа, третье – «национальный Интернет» реализует национальную политику Российской Федерации, как центра, так и регионов. Авторы отмечают, что одна из главных функций «национального Интернета» - это гармонизация межэтнических отношений. Например, посредством публикаций, материалов от музеев, исследовательских центров, появляется возможность трансляции и сохранения этнокультурных аспектов, например, языков, традиций и обычаев.

Нужно отметить, что посредством «национального Интернета» пользователи могут не только транслировать, передавать и сохранять свою этническую культуру, но и образовывать внутриэтнические связи, коллективы и сообщества, то есть формировать коммуникацию с представителями своей национальности, а далее создавать востребованный ими же контент. В заключении, исследователи делают вывод, что «национальный Интернет» не только актуализирует этническую идентичность пользователя, транслирует и сохраняет культуры, консолидирует общество и позволяет каждому высказать свое мнение и найти единомышленника, но и конструирует новую «этническую виртуальную идентичность», базирующуюся на поддержании и трансляции культур народов России, а также на гражданской активности и «гражданской идентичности». Прежде всего «национальный Интернет» - это политический информационный инструмент для поддержания и сохранения национальных или этнических чувств самих россиян.

В работе «Виртуальная этническая идентичность русских и татар: к постановке проблемы (по материалам сравнительного анализа пабликов в социальной сети «ВКонтакте»)» исследователи Т.А. Титова и З.А. Махмутов[12, с.279] отметили, что в «Интернет-сообществах» с ориентацией на актуализацию русской этнической идентичности, сама идентичность русского народа преподносится администраторами сообщества как «политизированная», что обозначается и в наименованиях «пабликов», что и в активной политической позиции пользователей. В отличии от «русских Интернет-сообществ», группы в социальных сетях с «татарским контентом» отличаются более явными культурными ориентирами, так как пользователи данных «Интернет-сообществ» параллельно состоят и в этнокультурных «татарских пабликах». По данным исследователей наиболее склоны проявлять свою этническую идентичность представители татарского народа.

В своих научных изысканиях исследователи А. И. Тузбеков, И. Г. Петров отмечали, что сеть Интернет с одной стороны, выполняет функции консолидации и коммуникации внутри «виртуальных сообществ», с другой стороны, является инструментом для актуализации этнической идентичности пользователей. В работе «Интернет-сообщества чувашей Башкортостана в виртуальном пространстве: опыт статистического анализа» посредством методов контент-анализа, авторы выявили 642 «акторов» в двух «этнических виртуальных сообществах», контент, которых отвечает этнокультурным, а также этнополитическим запросам участников[13, с.44].

В работе «Саамские сетевые сообщества в «этническом интернете» России»[11, с.114] исследователи И.А. Разумова и О.А. Сулейманова выявляют, что посредством социальных сетей и виртуальных сообществ пользователи компенсируют территориальную отдаленность и удовлетворяют культурные потребности, как, например, презентация, трансляция и консолидация своей культуры и общества с единой этнической принадлежностью. Как отмечают исследовательницы «национальный Интернет» является прежде всего инструментом универсализации, поддерживает культурное разнообразие и способствует укреплению групповой идентичности.

И.А.Разумова и О.А.Сулейманова определили и выявили несколько наиболее часто используемых типов виртуальных сообществ для конструирования и актуализации «этнической виртуальной идентичности саамов». Таковыми они именуют сообщества при различных организациях и союзах, сообщества при культурных учреждениях, например, музеях, сообщества, созданные активистами, сообщества при коммерческих организациях и созданные ими же, а также сообщества, созданные для обсуждения отдельных культурных инициатив и аспектов культуры. Однако у всех этих сообществ есть общие функции ‑ коммуникативная, интегративная, информационная, развлекательная, самопрезентация. Здесь авторы отмечают, что интеграция как одна из главных функций социальных сетей – это не только объедение пользователей вокруг определенной темы, но и нейтрализация и уничтожение географических границ. Исследовательницы отметили, что для саамов данная функция играет особенную роль, так как огромное значение для саамов имеют транснациональные связи, в особенности с Норвегией.

В заключении И.А.Разумова и О.А.Сулейманова делают вывод о том, что «виртуальные сообщества», позиционирующие себя как саамские, полифункциональны и выполняют такие функции, как коммуникация и интеграция на разных уровнях и ступенях – территориальном, этническом, межнациональном, межинституциональном, межличностном.

Этническую идентичность саамов в интернет-пространстве также изучала исследовательница О. А. Бодрова. После проведения комплексного анализа «Интернет-ресурсов» Мурманской области, был выявлен и продемонстрирован этнический образ региона. Выяснилось, что ключевыми аспектами в репрезентациях выступает саамская символика, активно используемая в качестве туристического бренда.

И.А. Разумовой и О.А. Бодрова в совместной работе «Интернет-технологии в этнокультурном брендировании»[10, с.105] утверждают, что на данном этапе развития социальных сетей, сети Интернет и виртуальных сообществ, «Интернет-технологии» являются неотъемлемой частью социокультурной системы. На данном этапе исследователей наиболее всего интересуют приемы и новые виды межэтнической коммуникации, которая происходит на просторах «всемирной паутины».

Другие российские ученые, например, О.Н. Астафьева, под понятием «виртуальная идентичность» понимает «составную часть социокультурной идентичности личности, которая относится к осознанию своей принадлежности к определенной (не всегда фиксируемой в реальном социуме) общности, осуществляющей деятельность (в основном потребление и передачу знаний и информации) в информационно-коммуникативных средах, прежде всего – в компьютерном виртуальном пространстве Интернета»[1, с.120].

Т. Фленина объясняет данное понятие более обобщенно и отмечает, что виртуальная идентичность – это «вся совокупность текстовых и визуальных компонентов сетевого облика человека, которые отражают реальные аспекты личности, а также степень переживания значимости этих аспектов, на основе которой он строит свое взаимодействие в сети»[15, с.76].

Л.А. Фадеева в своих научных изысканиях выявляет и описывает виртуальную идентичность как вариативность пространственной идентичности: «Поскольку виртуальное пространство информационно коммуникационных потоков представляет собой среду и одновременно ориентир самоидентификации» [14, с.67].

При выявлении и обозначении понятии «виртуальная идентичность» и «сетевая идентичность» А.Е. Жичкина и Е.П. Белинская [6, с.431]. отметили, что «виртуальная» или «сетевая» идентичности связаны с наличием или формированием «психологических масок», то есть при возрастании уровня выдавать желаемое за действительное - «казаться другой личностью», «быть кем-то», тем больше трансформируется «виртуальная идентичность».

В своих работах под понятием «этнический туризм» исследовательница Лиза Накамура [23, p.9]. обозначает следующее: возможность отражения идеального образа «реальной этнической идентичности», так называемого «Я» и совокупные идентификационные аспекты, вытесняемые по каким-либо причинам идеальным образом «реальной идентичности». Исследовательница также отметила, что смена «этнической идентичности» в «виртуальном пространстве», может быть, связана и с тем, что пользователю необходимо получить новый опыт посредством новой сконструированной идентичности, здесь новая «этническая идентичность» является инструментом. Иностранные исследователи такие, как Мануэль Кастельс [18, p.6], Арджуна Аппадурая[16, p.4], Роланд Робертсон [25, p.3], Марк Постер [24, p.34], Томас Эриксен[20, p.12], Катерины Диамандаки [19, p.2], Роберт Саундерс [26, p.6], иначе обозначают термины и выводят понятия «виртуальная идентичность», «сетевая идентичность», «виртуальные сообщества», выявляя их функции и роль в конструировании «виртуальной этнической идентичности».

Испанский исследователь Мануэль Кастельс [18, p.57], в своей работе отмечал, что, во-первых, «виртуальная» или «сетевая» идентичности однозначно является результатом таких процессов как «информатизация» и «цифровизация». Во-вторых, исследователь обозначил, что информационные и сетевые «Интернет-общества» тождественны. Мануэль Кастельс выявил, что «информационное» или «сетевое» «Интернет-сообщество» являются социальной структурой, которая базируется на самой сети «Интернет», которые управляются, регулируются и контролируются прежде всего информационными и далее коммуникационными технологиями, базовыми аспектами которых являются микроэлектроника, а также цифровые и компьютерные сети, которые формируют и транслируют информацию на основе знаний, аккумулированных на узлах данных сетей.

Исследователи, этнологи и социологи, которые изучают и разрабатывают методологию конструктивистского подхода, при изучении этнической и гражданской идентичности базовыми аспектами обозначают «маркеры» и «акторов», которые являются прямыми участниками формирования этнической или гражданской идентичности. Под «маркерами» этнических групп в современной науке понимают широкий спектр различий: от социально организованных культурных характеристик до общих социальных и политических целей.

В теории «этнокультурных границ» Ф.Барта [17, p.9], главным «маркерами» идентичности являются те, что этническая группа сама формирует и демонстрирует как наиболее важнейшие. Понятие «этнической идентичности» обозначается Ф.Бартом как «форма социальной организации культурных различий». «Акторами» являются лидеры общественного мнения, политическая элита, а также национальная интеллигенция, могут актуализировать этничность через акцентирование внимания на элементах культурной дивергенции, автостереотипах, архетипах, связанных с героическим, драматическим и жертвенным прошлым представителей определённой этнической группы. Далее исследователь пишет, что посредством сети Интернет, а также новых информационных и коммуникационных технологий формируются, рождаются и возникают совершенно новые «маркеры» и «акторы».

Ф.Барт также отмечал, что идентичность группы проявляется только в условиях взаимодействия с другими социальными группами. Данный подход актуален, несмотря на появление новой, «виртуальной этничности» или «киберэтничности».

Американский исследователь Арджуна Аппадурая [16, p.20], выявил в своей работе феномен «глобального культурного потока», подразделяемый на пять символико-культурных пространств, наиболее важным из которых, по мнению автора, является «этнопространство (ethnoscapes)». Под данным понятием американский исследователь предполагает индивидуумов, пользователей социальных сетей и участников «Интернет-сообществ», формирующих «миры» не привязанные к определенной территории в реальном «офлайн пространстве».

Распространение «детерриториализованных групп» и «диаспорического разнообразия», формирует и транслирует, по мнению автора, к возникновению новой «транслокальной солидарности», воспроизводящей «локальное».

Английский исследователь-социолог Р.Робертсон [25, p.34], использует термин «глокализация», так как автор утверждает, что глобальные и локальные тенденции в «Интернет-сообществах» и социальных сетях активно взаимодействуют и транслируют информацию друг в друга, хотя в определенных ситуациях могут прийти в состояние конфликта.

В своих исследованиях норвежский антрополог Т.Эриксен [20, p.10], обозначал функции «сетевых сообществ». Во-первых, автор отмечал, что это инструменты коммуникации этнических групп, которые постоянно находятся под давлением власти и политической элиты или внешних обстоятельств. Из-за вышеуказанных причин кооперация этнической группы не может осуществляется вне «Интернет-сообществ». А. Линдридж [22, p.280], образование подобных «Интернет-сообществ» считает инструментом противодействия и борьбы с дискриминацией, общими интересами, конструированием «позитивной этнической идентичности».

Социолог Катерина Диамандаки [19, p.38], отмечает, что посредством информационного поля пользователям «виртуальных этнических сообществ» социальные сети и Интернет позволяет искать, а также хранить актуальную для этнической группы информацию; предоставляет возможность для политических дискуссий, проявлению политической или этнополитической позиции пользователями «Интернет-сообществ»; предоставляет возможности для поиска, коммуникации и формированию межэтнических отношений с представителей своей этнической группы. Развивая идеи Катерины Диамандаки, исследователь Р. Саундерс [26, p.98], выделил следующий аспект: возможность самостоятельного формирования медийного контента, содержащего символы и смыслы, разделяемые этнической группой.

Понятие «виртуальной» или «кибер» этничности, выделенной М.Постером, обозначается исследователем как «взаимодействие реальных и виртуальных элементов в конструировании этнических групп». Исследователь М.Постер отмечал, что «виртуальная идентичность» является истерической частью «реальной этничности», однако, «виртуальная идентичность» отличается от так называемой автором «старой племенной этничности» (old tribal ethnicity), так как «виртуальная идентичность» не имеет связей с историческим наследием и памятью прошлого [24, p.111].

Авторы коллективной монографии «Этничность, место и коммуникативные технологии» [21, p.285], отмечают, что современная «виртуальная этничность» обладает свойством так называемой «контекстной обусловленности», которая выражается во взаимодействии этнической идентичности индивидуумов использующих социальные сети со сложным комплексом факторов, обстоятельств, окружающих их в офлайн пространстве: конкретного места и времени пребывания, этнического или расового окружения и индивидуальных особенностей социального и экономического положения. Однако практически все перечисленные выше особенности характерны и для реальной этнической идентичности, которая в настоящее время в ряде случаев бывает контекстно обусловленной, ситуативной и не предполагает прямой контакт двух индивидуумов.

Таким образом, основываясь на базовых гипотезах и теориях вышеуказанных нами авторов, мы можем сделать следующие выводы: во-первых, этнические группы по каким-либо причинам ощущающие дискомфорт и не способные удовлетворить свои этнокультурные потребности, объединяются в «виртуальные этнические сообщества» в социальных сетях, где и развивают коммуникацию и межэтнические отношения, а также транслируют и демонстрируют свою «ущемленную» этническую идентичность другим пользователям. Во-вторых, «виртуальные этнические сообщества» в социальных сетях, действительно, оказывают влияние на пользователей, и в зависимости от уровня социализированности пользователя, а также его потребностей в консолидации и коммуникации с пользователями его же этнической группы, «виртуальные этнические сообщества» могут актуализировать этническую идентичность пользователя.

Список литературы

1. Астафьева О.Н. Виртуальные сообщества: «сетевая» идентичность и развитие личности в сетевых пространствах // Вестник Харьковского национального университета: Теория культура в философии науки. – 2007. – № 776. – С. 120-133.
2. Белоруссова С.Ю. Силакряшен: виртуальная жизнь непризнанного народа // Сибирские исторические исследования. – 2019. – С.23-63.
3. Габдрахманова Г.Ф., Махмутов З.А., Национальный интернет России: к постановке проблемы // Sociology. – 2018. – С.142-151.
4. Головнев А.В., Белоруссова С.Ю. Виртуальная этничность и киберэтнография // Сибирские исторические исследования. – – №2. – С. 36-40.
5. Головнев А.В., Белоруссова С.Ю., Киссер Т.С. Веб-этнография и киберэтничность // Уральский исторический вестник. – – № 1 (58). – С. 100-108.
6. Жичкина А.Е., Белинская Е.П. Образование и информационная культура: Социологические аспекты // Труды по социологии образования. – – С. 431-460.
7. Киссер Т.С. Виртуальная идентичность российских немцев // Сибирские исторические исследования. – 2019. – №2. – С. 64-84.
8. Махмутов З.А. Теоретические подходы к изучению этнической идентичности в онлайн-пространстве. // Казанский педагогический журнал. – 2020. – №6. – С. 292-297.
9. Махмутов З.А., Габдрахманова Г.Ф. Особенности этнической идентичности виртуальных татарских сообществ в социальной сети ВКонтакте // Историческая этнология. – 2016. – Том 1. – № 2. – С. 276-292.
10. Разумова И.А., Бодрова О.А.Интернет-технологии в этнокультурном брендировании (на примере Мурманской области) // Ученые записки Петрозаводского государственного университета. – 2022. – Т. 44. – № 8. – С.105-110.
11. Разумова И.А., Сулейманова О.А.Саамские сетевые сообщества в "этническом интернете" России» // Ученые записки Петрозаводского государственного университета. – 2019. – № 2 (179). – С.114-122.
12. Титова Т.А., Махмутов З.А., Виртуальная этническая идентичность русских и татар: к постановке проблемы (по материалам сравнительного анализа пабликов в социальной сети «ВКонтакте») // Казанский педагогический журнал. – 2020. – №4. – С.279-284.
13. Тузбеков А.И., Петров Г.И. Интернет-сообщества чувашей Башкортостана в виртуальном пространстве: опыт статистического анализа // Историко-культурное наследие народов Урало-Поволжья. – 2021. – № 2 (11). – С. 44-51.
14. Фадеева Л.А. Сетевая идентичность. – Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2012. – С. 67-70.
15. Фленина Т.А. Сетевая идентичность в самосознании российской молодежи // Известия РГПУ им. А.И. Герцена. – 2015. – № 178. – С. 76-79.
16. Appadurai A. Modernity at Large: Cultural Dimensions of Globalization. Minneapolis, 1996. – P. 1-23.
17. Barth F. Introduction// Ethnic groups and boundaries. The Social organization of cultural differences. – Мoscow: New publishing house, 2006. – P. 9-49.
18. Castells M. The Network Society: from Knowledge to Policy// The Network Society: From Knowledge to Policy. –Washington, 2005. – 123 p.
19. Diamandaki K. Virtual ethnicity and digital diasporas: Identity construction in cyberspace // Global media journal. – 2003. – № 2(2). – P. 1-40.
20. Eriksen T.H. Nationalism and the Internet // Nations and Nationalism. – 2007. – № 13 (1). – P. 1-17.
21. Kim Y. Ethnicity, place, and communication technology: Effects of ethnicity on multi‐dimensional internet connectedness // Information Technology & People. – 2007. – № 3. – P. 282-303.
22. Lindridge А. (Virtual) ethnicity, the Internet, and well-being // Sage journals. – 2014. – Vol. 15. – № 2. – P. 279-285.
23. Nakamura I. Cybertypes: Race, Ethnicity, and Identity on the Internet. – New York, 2002. – P. 1-46.
24. Poster M. Critical Theory and Poststructuralism: In Search of a Context // Cornell University Press. – 1989. P. 1-112.
25. Robertson R. Discourses of globalization: Preliminary considerations // International sociology. – 1999. – Vol. 13. – №1. – P. 1-40.
26. Saunders R. Ethnopolitics in Cyberspace: The Internet, Minority Nationalism, and the Web of Identity. – Lanham, 2011. – P.1-112.