"Научный аспект №1-2019" - Гуманитарные науки
Абдрахманов Болотбек Джумашович – кандидат исторических наук, доцент Кыргызского государственного университета имени И.Арабаева.
Аннотация: Цель статьи: Определение ее научной значимости и уяснения как объективных, так и субъективных предпосылок карательной деятельности органов безопасности по отношению к интеллигенции республики в первые годы советской власти. Говоря о деятельности органов безопасности, нужно всегда иметь в виду аспекты политического характера, ибо спецслужбы были инструментом правящей партии и подчиняются ее требованиям и законам.
Ключевые слова: Идеологические оппоненты, оппозиция, националист, интеллигенция, инакомыслие, националистические организации, репрессия, карательная машина.
Политика большевиков изначально была направлена против идеологических оппонентов - партий, еще в недавнем прошлом их союзники по борьбе с царским самодержавием. Затем физический и моральный террор был направлен на общество в целом, в первую очередь на мыслящую его часть – интеллигенцию. Тоталитарная власть подразумевала всеобщий контроль государства за всеми сферами общественно-политической и духовной жизни страны.
Так как в первые годы советской власти в республике не было системного, единого подхода со стороны большевистского руководства по многим важным вопросам. Конечно, данная неоднозначная ситуация не могла не отразиться на формирование мировоззрения по данному вопросу у интеллигенции Кыргызстана. Поэтому и не удивительно, и вполне оправдано их симпатии к тем идеям, которые отражали национальные интересы вновь образовавшихся республик.
И уже тогда в 1920 году передовая группа кыргызских интеллигентов в лице Джунуса Байджакова, Ишеналы Арабаева, Исака Шайбекова, Исаметдина Шабданова, Двуткула Шигаева, Атыхана Тезекбаева, Султангазы Сраилова, Кишимбека Туменбаева, Гайбылды Алмантаева и Лагира Янсанчина в поисках справедливости обратилось с письмом к В.И.Ленину. В письме говорилось о бедственном положении кыргызов и содержалась просьба уделить особое внимание бывшим повстанцам, возвращавшимся из Китая.
Соответствующие меры были приняты. По мере укрепления Сталинской единоличной власти, почти все, подписавшие письмо-прошение, позже были репрессированы как националисты и "враги народа". Но это будет позже, а в 20-х годах они еще активно пытались внести свою лепту в революционном переустройстве жизни своего народа.
Архивные материалы спецслужб в некоторой степени проливают свет на эту проблему, ранее практически не рассматривающуюся в отечественной историографии. Они позволяют увидеть методы, хронологию и идеологию социокультурной репрессии интеллигенции в 1920-х годах в республике. Ранее неопубликованные документы позволяют увидеть интересные стороны деятельности партии большевиков и ВЧК в этой борьбе. Так, в «совершенно секретном» циркуляре ВЧК, датированном 21 апреля 1921 г. секретный отдел ВЧК предложил план работы на год. В указанном документе предлагалось «провести массовые операции по всем партиям в государственном масштабе». Операции по «нейтрализации» буржуазных партий … рекомендовалось проводить «беспощадно и массово» [1].
Организуя борьбу с политическими оппонентами, руководством советской власти был поставлен тезис о борьбе с мыслящей частью общества - интеллигенцией. Интеллигенция представляла серьезную опасность для формирующегося авторитарного государства, так как ей была присуща способность к критическому анализу происходящего [2]. Поэтому большевикам надлежало низвести духовную элиту до состояния пассивно- покорного большинства.
В 1922 году Ф.Э.Дзержинский разработал стройную систему борьбы с интеллигенцией. Так, согласно его конспектов вся интеллигенция была разбита по группам. Примерно: 1) Публицисты и политики; 2) Экономисты (здесь они подразделяются по подгруппам: а) финансисты, б) транспортники и т.д.): 3) Профессора и преподаватели и т.д. Далее Председатель ГПУ указывает: «Сведения должны собираться всеми нашими отделами и стекаться в отдел по интеллигенции. На каждого интеллигента должно быть дело. Каждая группа и подгруппа должна быть освещаема всесторонне компетентными товарищами…» [3].
«Во всех центральных, государственных, общественных, кооперативных и частных учреждениях, предприятиях, а также в вузах и там, где представляется возможность наличием коммунистов, организуются Бюро содействия Секретному Отделу ОГПУ». [4] Обязанности членов бюро содействия формировались предельно ясно: «заниматься систематическим собиранием сведений о всякого рода явлениях антисоветского характера, а также выявлением контрреволюционного элемента в данном учреждении ». (Там же Л.11.)
Большевики, создавшие жестокую систему подавления и искоренения инакомыслия, пытались довести интеллигенцию до социальной недееспособности и тем самым обезопасить себя от нравственной оппозиции. К середине 20-х годов карательные механизмы борьбы с инакомыслием, инициированной, законодательно разработанной и утвержденной большевистской партией и воплощаемой с помощью ВЧК-ОГПУ, были полностью сформированы и тотально опробованы на практике. Нейтрализация передовой части общества давала возможность безнаказанно манипулировать массовым сознанием, в чем власть преуспела в последующие годы.
Таким образом видно, что первые признаки борьбы с инакомыслием и интеллигенцией были заложены председателем ВЧК–ОГПУ Ф.Э.Дзержинским еще в 1922 году и органы ОГПУ практически превращаясь в инструмент правящей партии, четко отслеживали все процессы, происходящие в то время в стране [5].
К этому времени был накоплен достаточный опыт ведения оперативной, аналитической и информационной работы на более высоком, нежели в гражданскую войну, уровне. Поступавшая в ОГПУ политико-экономическая информация докладывалась для анализа и принятия мер руководству страны.
Вот, что указывалась в «докладной записке ОГПУ об антисоветской деятельности буржуазных националистов на территории Туркестанской республики», куда входила и наша республика. «…Буржуазные националисты на конспиративной основе постановили ввести во всех мусульманских странах (советских республик) широкую антирусскую, антикоммунистическую агитацию и постепенно подготовлять мусульманские народности к открытому вооруженному восстанию против Советской власти. Своей целью ставят:
1. Нести широкую антисоветскую работу, не давая развивать среди местного населения идей коммунизма.
2. Вести борьбу с иноземцами и пришельцами-европейцами, удаляя таковых постепенно от власти и из местных органов.
3. Всеми мерами стараться перед центром, т.е. перед Московским правительством, достичь удаления всех русских красноармейских частей из Бухары и Туркестана.
4. Организовать национальную армию только из местных мусульман, одновременно всеми мерами поддерживать басмаческое (повстанческое) движение действующих курбашей, которые в глазах членов организации являлись единственными защитниками веры ислама.
5. Вести широкую политическую работу среди басмаческих шаек, вводя дисциплину и организованность и принимая на себя руководство по борьбе повстанческих отрядив с русскими красно-армейскими частями.
6. Для осуществления этой цели отправлять из своей среды в стан басмачей более активных и устойчивых работников.
7. После достижения указанных целей, приступить к созданию вполне самостоятельной, автономной "демократической республики", не состоящей в зависимости от России и объединяющей все мусульманские народы.
Вот приблизительно те основные цели, к осуществлению которых стремились руководители национальных организаций, которые настроены для ведения широкой национальной работы среди местных туземцев и, главным образом, среди буржуазных и интеллигентных кругов с целью широкого распространения идей пантюркизма» [6].
Далее ставятся задачи перед органами ОГПУ: «… Если мы и добыли целый ряд фактических материалов, посредством которых устанавливалась антисоветская деятельность определенных кругов, связи и причастность таковых к отдельным авантюрам, то 2-ой боевой задачей является более сложная, требующая более серьезной разработки работа в дальнейшем. Помимо задачи выявления общей картины совершенного преступления или общей картины деятельности данной организации, перед уполномоченным или лицом, разрабатываемым дела, встает задача выявления деятельности, степени виновности и даже побочных данных каждого отдельного лица разработки» [6].
Таким образом из указанных материалов ОГПУ можно проследить, что политическая обстановка в целом по стране, включая и Кыргызстан, была крайне напряженная. Повсеместно возрастали протестные настроения населения против проводимых большевиками мероприятий. В результате этого, для поиска альтернативных путей, создавались разного рода организаций, партии. Многие, или практически все, становились объектами активного наблюдения и ликвидации со стороны органов ОГПУ. На основе указанных в информационных докладных характеристик разрабатывались конкретные инструкции и планы действий всех органов ОГПУ. Поэтому и неудивительно, что выполняя эти указания, ретивые сотрудники карательных органов «дополняли» некоторые показания обвиняемых. Так, в частности, в поле зрение ОГПУ в 1925 г. попали ряд авторитетных деятелей и руководителей, партийных и советских органов Кыргызской Автономной Области, которые объединились в национальную политическую группу. Позже указанная группа получила название «тридцатка» по числу лиц, подписавших выпушенную ими хартию-платформу [7].
В открытом заявлении, адресованном Кыргызскому обкому РКП (б) и в копиях в ЦК РКП (б), Национальный Совет ВЦИК и Средазбюро ЦК РИП(б), участники группы критически указали все имевшие место искривления линии партии в области и ошибки в работе советских и хозяйственных организаций. Они выдвигали ряд, по существу правильных и демократических предложений и требований о невмешательстве обкома РКП (б) в деятельность советских и промышленно-хозяйственных органов. Однако в то время считалось, что «тридцатка» проводила линию на отрыв и устранение партии от руководства советами, промышленностью, организациями и учреждениями.
Открытое выступление участников той группы со своей демократической реформаторской платформой, с подачи руководства высших партийных инстанций, вызвало бурю возмущений в партийной организации Кыргызской АО. На членов тридцатки были навешены ярлыки националистов, партийных оппозиционеров и даже врагов партии, а 17 августа 1925 г. состоялся внеочередной III Пленум Киргизского обкома РКП (б), который осудил антипартийную группу «тридцатка» [8].
В результате развернувшейся кампании осуждения и травли членов группы, высказывавших в общем здоровую критику по поводу обюрокрачивания аппарата обкома РКП (б) и ряда существенных недостатков в его деятельности, ряд участников «тридцатки» были исключены из партии, другие же получили строгие партийные взыскания. Вполне естественно, что они были уволены с занимаемых должностей и руководящих постов. Позже, в 1937-1938 гг., им это припомнили и большинство участников группы «тридцатки» были репрессированы, якобы за подрывную националистическую деятельность.
Исследуя истоки первых оппозиционных организаций в республике, ученые историки часто задаются вопросом, а в действительности были ли движения «Алаш-Ордо», «СТП», «троцкистско-зиновьевская контрреволюционная организация» или это выдумки и фальсификация карательных органов?
Что касается движения «Алаш-Ордо», то в архивных материалах ГКНБ КР отмечается, что: «Одним из лидеров пантюркистской буржуазно-националистической организации «Алаш-Орда» был Мустафа Чокаев, и в ноябре 1917 года стоял во главе контрреволюционного «Кокандского автономного правительства». После того как 20 февраля 1918 года эта организация была ликвидирована, он вместе с остальными главарями этой «автономии» сбежал за границу и долгое время проживал в Париже, где издавал газету «Янги-Туркестан» [9].
В архивных материалах ГКНБ КР отмечается, что: «В период Октябрьской Социалистической революции и годы гражданской войны в Киргизии, других республиках Средней Азии и Казахстане местная интеллигенция, оказывала ожесточенное сопротивление против установления советской власти в национальных республиках. Она под флагом «защиты» национальных интересов организовала различные националистические организации. К таким организациям относятся: «Алаш-Орда». «Туран». Руководители организаций «Туран», «Милли-Иттихат» находился в Узбекистане. Эти организации в июне 1917года установили связь с муссавистами в Азербайджане и ставили своей задачей создание пантюркистской автономной федерации. Указанные буржуазно-националистические организации ставили своей целью найти общий язык с временным правительством, укрепить власть буржуазии и самим возглавить их. Свою деятельность они также развили и на территории Киргизии. Национальная буржуазия готовила для киргизского народа путь не социалистического развития, а путь капиталистического развития. Еще со времен царской колонизации, до образования киргизской области, значительная часть северной Киргизии входила в состав Семиречинского уезда. Административным центром был г. Верный, ныне г. Алматы. Это обстоятельство, с одной стороны способствовало киргизским буржуазным националистам блокироваться с лидерами казахских националистов «Алаш» впоследствии переименованная в «Алаш-Орда», представляла собой партию казахских буржуазных националистов, имеющую пантюркистское направление. О существовании партии «Алаш» с центром в г. Оренбурге стало известно в Киргизии с 1917 года. Еще в 1915 году один из лидеров казахских буржуазных националистов алашординец Байтурсунов Ахмат приезжал в г. Пишпек на учредительный съезд и останавливался на квартире националиста Арабаева Ишеналы. Лидер киргизских буржуазных националистов Сыдыков Абдукерим, будучи в г. Оренбурге, побывал у одного из лидеров и идеологов националистической автономии Казахстана кадета А.Букейханова». Идеи «Алаш-Орды» привлекали и молодых кыргызских интеллигентов. Одним из организаторов алаш-ординской партии в Кыргызстане (как филиала казахской), как видно из материалов ОГПУ, являлся И. Арабаев. В г. Пишпек был создан уездный совет организации «Алаш-Орда» [9].
В материалах ГКНБ КР указывается, что: «Впоследствии эти идеологи киргизских буржуазных националистов в своей практической деятельности были тесно связаны с крупными лидерами казахских буржуазных националистов Рыскуловым, Байтурсуновым, Букейхановым и другими.
Весной 1918 года в г. Ташкенте на квартире казахского националиста Асфендиярова было устроено совещание под руководством лидера партии «Алаш-Орда» Рыскулова. На этом совещании принимал участие Сыдыков Абдыкерим, как представитель пишкекской организации «Алаш-Орда». Организация «Алаш-Орда» в г.Пишпек, возглавляемая Сыдыковым, не могла в дальнейшем развиваться и в 1919 году распалась. Это было связано с формальным роспуском партии «Алаш-Орда» в том же 1919 году, когда ее члены заявили о своей лояльности по отношению к советской власти, в связи с чем они получили амнистии. Однако киргизские буржуазные националисты пытались создать свою организацию «Ала-Тоо». В этих целях они в 1922 году выпустили воззвание ко всему киргизскому населению, где главным образом они обращались к бай-манапам. Часть воззваний было расклеено в г.Пишпек в дубовом парке. Они, обращаясь к бай-манапам, призывали их к усилению работы среди своего рода с тем, чтобы держать население всего рода под своим влиянием, иначе батраки пойдут через их голову и бай-манапам будет конец» [9].
Динамика национального движения в Кыргызстане находилась в центре внимания Восточного отдела ГПУ. «Киринтеллигенция – партия «Алаш», - сообщалось в обзоре ГПУ о положении восточных стран от 1 июля 1922 г., «Алаш-Орда» de-facto, имеет программу и платформу. Алашординцы, практически по своей программе почти целиком киргизские эсеры». [10]
Влияние «Алаш» объяснялись, во-первых, инициативность ее лидеров, во-вторых, организованность, наличием программы и платформы. Основная цель их деятельности – формирование и развитие национальной традиции. Вполне естественно, что это было неадекватно гипертрофированному интернационализму государства диктатуры пролетариата.
По мнению Восточного отдела ГПУ, «данная партия уже сама по себе представляет серьезную и внушительную единицу, если же удастся войти в тесный контакт с турецкими панисламистами, а также подчинить своему влиянию соседние панисламистские группировки, то мы будем иметь налицо копию крестьянского союза эсеров на Востоке. В силу этого на алашординцев должно было обратить двойное внимание … борьба с антисоветскими партиями в Киргизском крае должна быть поставлена на первое место». Нач.СО ПП ОГПУ в Средней Азии Круковский [11].
Таким образом, вышеуказанный документ иллюстрирует насколько важным было отслеживание политических процессов в оппозиционных организациях в 20-х годах в крае.
В архивных материалах ГКНБ КР отмечается, что «Возникшие буржуазно-националистические организации в Средней Азии «Алаш-Орда», «Туран», «Милли-Иттихат» органами госбезопасности в основном разгромлены и ликвидированы в 1927-1930 годах во время проведения в жизнь политики Коммунистической партии по ликвидации кулачества как класса на основе сплошной коллективизации сельского хозяйства. Однако остатки казахской националистической организации «Алаш-Орда» в последующие годы продолжали проводить вражескую деятельность по отношению к советской власти. Некоторые из них, боясь репрессии со стороны местных органов, бежали в Киргизию. Они, используя свои связи с киргизскими буржуазными националистами, находили себе убежище в г.Фрунзе и в других районах республики и устраивались на работу» [9].
Далее отмечается, что «… в 1932 году ОГПУ Киргизской АССР установило группу казахских буржуазных националистов, которые находились и работали в Киргизии около 40 человек. Указанные казахские буржуазные националисты сколачивали вокруг себя антисоветские группы, проводили националистическую работу и одновременно, используя связи с киргизскими буржуазными националистами и бай-манапами, вели подготовку к нелегальному уходу за границу в Западный Китай. Силами органов безопасности Киргизии основные объекты казахских буржуазных националистов были осуждены» [9].
Несомненно, что все эти дела о «контрреволюционных националистических организациях» были инспирированы центральным аппаратом ОГПУ по принципу и подобию дел о грузинских, армянских, татарских, казахских и иных националистах, не имея под собой достаточного основания во исполнение политического курса государства. Причем сама национальность уже не являлась системообразующим фактором.
Закономерно, что тоталитарная политическая система не могла позволить существование иной, кроме марксистско - ленинско-сталинской, «единственно верной и правильной», идеологии. Тем более, что национальная интеллигенция представляла серьезную опасность для тоталитарной системы.
Анализируя содержание, сущность, формы и методы работы республиканских органов ОГПУ в обеспечении функционирования советской политической системы во второй половине 1920-первой половине 1930-х гг., необходимо обратить внимание на некоторые аспекты. Выполняя возложенные на них задачи, органы безопасности оказывали противодействие внутренней оппозиции, задействовав всю мощь карательной машины. Это во многом облегчалось конъюнктурой того времени, отсутствием действительно прочной и сплоченной силой, конструктивно противостоявшей советской репрессивной системе.
Список литературы